Сестра моя, откуда ты такая,
идущая по тысяче дорог,
одной ногой стоящая у рая,
другою упираясь в чей-то рог?
О чем твои изысканные речи,
пьянящие, как кофе и коньяк?
Я лег с тобою где-то в Междуречье
под шепот волн и лаянье собак
и смирно спал до первого глагола,
пока не наступила тишина,
пока во тьме блуждающим и голым
нам кто-то не придумал имена.
Сестра моя, мы спали слишком долго
и ждали тех, кто должен пробудить.
Они же все считали своим долгом,
не трогая кого-то, – просто жить.
И небо, это небо стало темным!
Как воды, где омыл себя Харон.
Я мог бы быть жесток и непреклонен,
но светел и прекрасен – я влюблен.
Подай мне красоты и подаянья,
и толику полночного тепла –
в таком своем нелепом состояньи
я вижу мир без света и стекла.
Сестра моя, откуда мы такие,
идущие по тысяче путей?
Приходим просветленные, нагие,
уходим – не в себе от мелочей.
Куда влекут и тянут нас дороги?
О чем наш бесконечный разговор?
Все храмы, минареты, синагоги
от самого начала без опор
стоят, красивой тенью завлекая.
Сестра моя, ты помнишь ли меня?
Я был с тобой у ада и у рая,
делил с тобою сны и имена…