[еще один день из жизни калифорнийских бабочек аккуратным почерком записанный в ее промасленный дневник с золотистыми нотными ключами по краям]
Как-будто у каждой клавиши своя история,
рассказанная тобою серым апрельским утром
едва проснувшемуся мне.
Все карусели как одна
закружились монохромным вальсом,
выписывая круги
по высокомерному небу.
- Назавтра обещают снег-
коварно обронила идущая мимо
королева Филлипинских островов.
- Расправа! Расправа! –
вторили ей в след
выстроившиеся железнодорожными путями
стройные да красноглазые пехотинцы.
Моя рука захватила в плен
твое лоскутное платье
и безо всякого предупреждения
казнила твое нижнее белье.
Ради последующих электромагнитных бурь
я готов взять на себя все преступления японских красноармейцев
плюс смерть восемнадцатилетнего дельфина-афалина по кличке Байкал.
Беспомощные цифры
еще долго мигали фиолетовым,
а все свидетели этого лихо закрученного саспенса
пропали без вести.
Как-будто и не было этих восьмидесяти восьми историй,
рассказанных тобою серым апрельским утром
едва проснувшемуся мне.