В замятых запястьях, и в тесном дыханье,
прижатом спиной в коридоре к стене,
я был так настойчив, я был так нахален,
но даже на этом звенящем накале
прекрасную Вас я тогда не сумел.
Вы вырвались кошкой, упрямой и гибкой,
и – прочь до уборной, слезу расплескав,
и чаши ладоней заполнились липким,
и гасла подбитым светилом улыбка,
и клюв чей-то бился о мякоть виска.
И Вы, закурив, устремились на кухню –
шикарную ногу на дрогнувший стул.
Вы прятали взгляд, Ваши губы припухли,
и мост между нами вот-вот в пропасть рухнет,
и я был прохожий на этом мосту.
И молча в прихожей, где стал торопливым,
где ворох одежды был навзничь разрыт,
бегом, в глотку лифта, в объятия ливня,
скрываясь средь косо несущихся линий!..
и Вы, сев на стул, разрыдались навзрыд.