Ослеп он лет так 50 назад. Нет, он не жил в вечной темноте, в вечной пустоте. Мир для него был до сих пор полон красок и ощущений. Он так же как все радовался приходу весны, первой робкой зелени, приходу зимы с чуть грязноватым снегом, лету с его буйством красок и осени с томительным увяданием. Он не считал себя чем-то обделенным природой. А просто жил воспоминаниями и ощущениями, взятыми из далекого детства, когда он еще не понимал ценность того, что имелось. И еще он жил мечтами, заполняя ими пустоту дня и тишину ночи. Мечты были разные, иногда волшебные, иногда простые земные, а иногда дерзкие. Но главная мечта его жизни - это полет. Нет не в самолете, не с парашютом, а полет над морем, расправив руки и запрокинув голову. Чтобы лететь как птица, парить над бушующей бездной воды, над игривыми волнами, над кораблями……..
Он не был сумасшедшим, знал, что люди не птицы и что небо некогда не будет его стихией, никогда не покорится ему и не даст свободы полета.
Но в глубине души верил и надеялся на маленькое чудо в своей жизни. Он только и жил мечтами, т.к. в жизни больше не осталось ничего того, что имеет смысл к дальнейшему существованию. Ни близких, ни друзей, ни врагов. Судьба раскидала всех по разным уголкам страны, а с теми, кто остался рядом, он практически прекратил общение: либо общие интересы кончились, либо просто устал, либо не хотел. Осталась жизнь полная звуков, воспоминаний и мечтаний.
Он часто приходил сюда на скалу, нависшую над берегом моря. Практически каждый день сидел на краю бездны и мечтал о главном полете в своей жизни. Представлял, как раскинет руки и сделает всего лишь один шаг, шаг к свободе и независимости от земного притяжения, и, полетит, ловя каждый порыв ветра, каждый звук моря, сольется со стихией, станет неотъемлемой частью всего окружающего. И так каждый день, на протяжении нескольких лет. Всего лишь шаг, отделял его от мечты. Шаг, который может показаться вечностью и неизбежностью, от всего того к чему он стремился и от чего бежал. Шаг между небом и землей, шаг между прошлым и будущим.
И, наконец, он решился. В последний день уходящего лета, когда на берегу было относительно безлюдно, он не хотел публики, шума и криков, он хотел один торжествовать в своем полете, в своей новой свободе.
Рано утром, когда солнце только появилось над морем, он пришел на обрыв. По тропинке, длинной в 125 шагов, где известен каждый камушек под ногой, каждая ямка, каждый бугор ему даже было не надо считать шаги, чтобы остановится вовремя у края. Пришел. Присел. Еще раз представил каждое следующее свое движение, каждый шаг. Вздохнул. Повернулся к солнцу. Вспомнил всю свою жизнь до этого момента, все хорошее и все плохое, все мечты которые сбылись и которым не суждено, возможно, никогда исполниться, и ………………….. сделал последний шаг. Шаг длиною в жизнь. И полетел.
Полетел, расправив руки, запрокинув голову, ловя каждое дуновение ветерка, сливаясь воедино с бушующими потоками воздуха, охватывая руками свободу разума и тела, отрешаясь от всех земных предрассудков, отрекаясь от своего прошлого, ликуя будущим. Полет всей его жизни, полет в невесомости воздуха и в неподвижности земли оставшейся позади. И, неожиданно для самого себя, он увидел море, воздух, берег, впервые ту самую скалу, что много лет была его верным помощником в осуществлении мечты. Он увидел все, в мельчайших подробностях, даже маленьких медуз которые безмятежно раскачивались на волнах. Ему казалось, что полет длится бесконечно, что ощущение свободы будет вечным, со стороны он увидел свое тело с раскинутыми руками, медленно летящее навстречу волнам, увидел рыбаков, которые смотрели в его сторону, еще ничего не успев понять.
Он был счастлив, в своей свободе, свободен в своих ощущениях и мыслях, он остался в небе навсегда и только тело, возможно служившее тяжкой ношей притягивающей к земле, навсегда погрузилось в глубину моря. Тело, которое, может, было и не нужно, а, может, оно и послужило тем бременем, освободившись от которого ощущаешь свободу и безграничное счастье.
А рыбаки потом говорили, что это было самое настоящее самоубийство, что старик осознанно пошел на это, что ему надоела жизнь в кромешной темноте своей слепоты. Со временем это все обрастало новыми вымышленными подробностями, еще долго смаковали и обсуждали этот поступок… Но людям свойственно забывать, и только море бережно хранило сбывшуюся мечту старика.