Недавно я пересматривал свои архивы и напоролся на тонкий листок бумаги, на котором чернильным карандашом был записан текст ещё одной неизвестной песни В. Высоцкого, имеющей непосредственное отношение к той, о которой я написал в моей предыдущей заметке
(см. "Мне мало лет").
В данном случае речь идёт об ответе героя предыдущей песни своей знакомой. Такой приём, как вы знаете, был характерен для автора. Самой известной песенной перепиской было «Письмо с ВДНХ».
На самом верху листка стоят два эпиграфа:
«...Я старше вас, дитя моё,
Боюсь своих я слёз...»
и
«...Как боится седина моя твоего локона –
Ты ещё красивей кажешься, если я около...»
Мы не будем здесь разбирать художественные достоинства использованных произведений, скажем только, что это сентиментальные песни в стиле «Русский романс». Текст В. Высоцкого намного жёстче и об'ёмнее, на наш взгляд. Вот он:
Мне много лет, и слишком много зим,
Но сердце рваться на струну готово,
Ну, что ж изволь, давай поговорим,
Но только о Канкуне ни полслова.
Мы так с тобой и не были близки
Физически, да, впрочем, и духовно,
Плевал я на подначки да тычки,
Но понимал, что я тебе не ровня
Ну посуди, я толст, обрюзгл и сед,
И не орёл, и даже не синица,
Со мною на оплаченный минет
Из Салехарда ****ь не согласится,
Но если всё ж захочешь в Новый Свет -
У дяди там барак над самым пляжем,
Пообсуждать мы сможем там балет,
Поэзию и секс анальный даже.
Но не забудь, что Крым почти что наш,
Согласно заявленьям Киселева.
Возьму- ка я тебя на карандаш,
В прямом и переносном смысле слова
Остаётся непонятным упорное нежелание героя поехать в Мексику. Возможно, это было связано с его неприязнью к местным напиткам.