Воздушный поцелуй Энолы Гей
Чёрный Георг
Подборка стихотворений одного отдельно взятого автора
__________________________ _________________________
1. . Ещё один перелёт
2. . Вкус одиночества после воздушного поцелуя Энолы Гей
3. . О чём и не догадываются небожители
4. . Приходящим в гелиоцентрическую систему координат
5. . Однажды на Япете
6. . Brothers in arms
7. . О преимуществах ковровых бомбометаний
8. . Ромашковый десант
9. . Гладиатор
10. Он одевался в хаки и бабочек любил...
11. Comme a la guerre
12. Пора
__________________________ _________________________
______ Ещё один перелёт ______
А мы – не дотянули до земли,
Пусть даже – бесприютной и пустой.
И будут говорить потом: "отстой",
"Не выложились", "просто не смогли"... –
Чуть-чуть не дотянули до земли.
Нам не хватило нескольких минут, –
И тем, кто пел, и тем, кто молча ждал...
И штурман, потянув к себе штурвал,
Заполнил бранью паузу... И тут
Все осознали, что уже – не ждут.
Несложно – падать. Пан или пропал...
И я не стал молиться горячо.
А кто-то сжал соседское плечо,
– Невидимой победы пьедестал, –
И – падал, падал... – будто бы взлетал...
И всем хотелось жить, – не там, вдали,
Не в долг, не на безгрешных небесах,
Где ангелы, как стрелки на часах,
Вращаясь, жгут – мосты и корабли...
Струилось небо в солнечной пыли...
А мы – не дотянули до земли.
_______________________________
Примечания
* Очень многие военные лётчики, совершавшие боевые вылеты во время Второй Мировой войны, закончили свои миссии на дне океана, т.к. навигационные приборы были тогда весьма несовершенными, и в сложных погодных условиях было легко потерять ориентацию, а запас горючего был очень небольшим. Зачастую падали в море целыми эскадрильями. У лётчиков нередко существовала на этот случай договорённость, что как только первый самолёт израсходует горючее и начнёт падать, все остальные пилоты не ждут, пока у них горючее тоже закончится, а катапультируют все вместе – в расчёте, что единой группой их будет легче найти. Однако поисковые группы были крайне неэффективными и в условиях плохой погоды, случалось, нередко гибли сами. А продолжительность жизни упавших лётчиков в холодной воде Атлантики измерялась всего несколькими часами. Ходили слухи, что упавшие в море лётчики во многих случаях подвергались атакам акул, но это не так: акулы, как правило, лишь поедали уже безжизненные тела погибших от гипотермии пилотов, разбросанные по поверхности океана.
** По мотивам "А мы не дотянули до зимы" Черной Лисы.
_ Вкус одиночества после воздушного поцелуя Энолы Гей _
Боль течёт – кислотой по ресницам,
Разливается резью по векам...
За достоинство – быть человеком –
Ты заплатишь сегодня сторицей.
Отвернув потемневшие лица,
Синто-боги ушедшего века
Исчезают... Отрублена ветка –
Императорских армий и блицев.
Страшен свет уничтоженных аур.
Сколько лет будет царствовать траур?..
Омиками придвинется ближе.
И – так странно: испытывать жалость –
К существу, что живым оказалось...
Или – радость... за тех, кто не выжил.
_______________________________________________
Комментарии
* Омиками — Аматэрасу Омиками (яп. «великое божество, озаряющее небеса») — богиня-солнце, одно из главенствующих божеств всеяпонского пантеона синто.
** Энолой Гэй (Enola Gay) назывался американский бомбардировщик B-29 (летающая крепость), сбросивший первую в мире атомную бомбу "Little Boy" на Хиросиму перед самым окончанием Второй Мировой войны, 6 августа 1945.
*** По поводу того, сколько именно людей погибло в Хиросиме в результате ядерного взрыва, существуют различные данные. Недавние исследования показывают, что количество погибших от атомной бомбы лежит в пределах 90-140 тыс. жителей (при населении Хиросимы 310 тыс.)
__ О чём и не догадываются небожители __
Раздражённо сигналят машины:
Заблокировал полосу кто-то.
___ Все торопятся – после работы
Поскорее расстаться со смыслом...
Звук гудков раздаётся – фальшиво –
___ Среди зданий столичной породы.
Сикофант, вероломный приятель, –
Завернувшись в опавшие листья,
___ Город – спит, погружается в осень...
Жизнь зависит – от обстоятельств?.. –
______ Он вдруг понял, что – нет, не зависит.
__________ Проезжая по центру столицы,
_______________ Под зелёным остановился:
Просто – небо красивое очень.
Канонада и частые взрывы
Отдалёнными быть перестали.
___ Поменявшись с поддержкой местами,
Батальону пришлось торопиться,
Продвигаясь вдоль кромки залива.
___ Мир казался ненужным и старым...
Горизонт прорезали зарницы
Цвета свежепролившейся крови.
___ Путь его был мгновенно закончен –
Фотографией в передовице.
______ Не взглянув – на лица героев,
__________ – К злой земле обращённые лица, –
_______________ Среди боя остановился:
Просто – небо красивое очень.
__ Приходящим в гелиоцентрическую систему координат __
Беспечных далей горизонты отступили назад.
Горячий ветер сжал твой пульс зубами, как леденец.
Запоминай: приливы плазмы заменяют пассат
. . . . . . . В долине грёз страны обугленных сердец.
. . . Ты видишь солнце – и вдыхаешь в обожжённую грудь
. . . Сухие запахи – керамики, металла и зла.
. . . Не жди, – спасайся! Не доказывай, что норов твой крут:
. . . . . . . . . . На этом месте скоро будет лишь зола.
Зачем тебе пришла фантазия – сюда забрести?
Здесь электрические штормы, вулканический град.
Здесь остаются навсегда, случайно сбившись с пути.
. . . . . . . Сюда пилоты прилетают – умирать.
. . . А солнце рвётся, – рвётся прочь из обгорелой груди,
. . . Но безопасного пространства неба – в ней больше нет...
. . . И ветераны звёздных войн кричат: “Скорей уходи!
. . . . . . . . . . Здесь в твоём возрасте – не светит уцелеть!”
Метеоритными дождями разрушается мир.
Под каждым камнем – чьи-то кости или чья-то мечта.
Здесь те считаются счастливыми – и просто людьми, –
. . . . . . . Кто успевает бегло досчитать до ста.
. . . Сквозное солнце прожигает грудь – и выбора нет,
. . . И безразлично – чья-то нежность или чья-то звезда –
. . . Карбонизировала ткани – изнутри и вовне...
. . . . . . . . . . Ну вот и всё, теперь ты с нами навсегда.
________ Однажды на Япете ________
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Я верю, друзья, караваны ракет
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Помчат нас вперёд от звезды до звезды.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . На пыльных тропинках далёких планет
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Останутся наши следы.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Владимир Войнович, "14 минут до старта")
Космический крейсер назвать «Боливар» –
какая безумная мысль!..
Мы вспомним, взглянув на разбитый штурвал,
как жёны просили: “Вернись!”
Сквозь метеоритную бурю полёт,
взорвавшийся двигатель... Вой
сгоревшей команды – навечно пролёг
чертой – между мной и тобой.
Кто, люки в двойной переборке закрыв,
подставил командный отсек?
Лишь мы проявили завидную прыть,
надежду отрезав у всех...
Горючего может хватить одному.
Нас двое, а бластеров – пять.
Кому-то предписано здесь затонуть,
кому-то – домой улетать...
Но я попытаюсь тебя убедить –
в последний – единственный – раз:
который из нас будет другом убит? –
Попробуй удачу украсть!..
Кристаллики чувств – незаметны вдвойне
в осколках словесной руды...
«На пыльных тропинках далёких планет
останутся наши следы.»
____________________________________
Комментарии
* Япет – один из семи спутников Сатурна. Интересен тем, что у него заднее (относительно направления орбитального движения) полушарие покрыто льдом и отражает 50% падающего света, а переднее полушарие такое темное, что отражает только 5% света; оно покрыто чем-то вроде вещества углистых метеоритов.
** Боливар – имя лошади в одном из рассказов О'Генри, "Дороги, которые мы выбираем". Когда лошадь одного из ковбоев, совершивших ограбление и уходящих от погони, подвернула ногу и её пришлось пристрелить, второй ковбой обращается к приятелю со словами, что он сожалеет, но “Боливар не вынесет двоих,” – и тут же убивает его.
_________ Brothers in arms _________
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Now the sun’s gone to hell
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . And the moon’s riding high
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Let me bid you farewell
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Every man has to die
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . But it’s written in the starlight
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . And every line on your palm
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . We’re fools to make war
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . On our brothers in arms
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Dire Straits, "Brothers in arms")
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Poor old soldier, poor old soldier
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . If ever I 'list for a soldier again
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . The devil shall be me sergeant.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Rogue's March)
Зелёные горы не тонут в дыму
И нет маскировочной сетки над домом.
Я фильтр папироски зубами сомну –
И выдохну облачко сладкой истомы.
А где-то по-прежнему пули летят, –
Баланс подводя под чужими долгами,
И солнечный день превращается в ад:
Друзья по оружию стали врагами.
Бывалый солдат,
Небывалый солдат,
Пей терпкую кровь винных ягод!
Когда я опять
Соберусь воевать,
Сержантом моим будет дьявол.
Играя в пятнашки, плывут облака,
За ними не прячется тень вертолёта.
Я выпью винца молодого – пока
Друзьям мясников не поспела работа.
В пунцовые кряжи заживших рубцов
Упрятан твой штык, но язык не отточен –
И сложно сказать, что скрывает лицо –
В ночи, под прицелами лазерных точек.
Бывалый солдат,
Небывалый солдат,
Вливай в себя кровь винных ягод!
Когда я опять
Соберусь воевать,
Сержантом моим будет дьявол.
А лето крадётся по тихой воде
И дни, словно сдобные булочки света,
Лежат, приглашая – обнять ли, раздеть?..
Но ты оставляешь призыв без ответа.
Появятся звёзды – и я в сотый раз
Подумаю, вспомнив кого-то из павших,
Что там, между ними, – есть место для нас, –
Прошедших так много, так мало видавших...
Бывалый солдат,
Небывалый солдат,
Приканчивай кровь винных ягод!
Когда я опять
Соберусь воевать,
Сержантом моим будет дьявол.
______________________________________
* Brothers in arms — братья по оружию
_ О преимуществах ковровых бомбометаний _
А бомбы – и в бомбоубежищах тоже
взывались... От них погибали нередко.
Сожжённые бронхи, пергаментом – кожа...
Сплетённые намертво пальцы соседки –
я помню, как если бы видел сегодня
(она вместе с дочкой спасалась в подвале,
а бомба, пробив переборки, две сотни
легко погребла – под горящим завалом...)
В ночных небесах – острова самолётов,
в них – смелые лётчики, бравые парни...
А бомбы – летят в темноту, – на кого-то,
кто, сам не успев насидеться за партой,
залёг в душном брюхе слепого подвала
– (глаза старика с выраженьем ребёнка) –
молясь, чтобы смерть в этот раз миновала
прижавшихся в ужасе – мать и сестрёнку.
_____ Ромашковый десант _____
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . А парашюты так похожи на медуз,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Подумалось, когда они раскрылись.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Оскар Боэций, "Дно неба")
Теплее. И темней. И ближе –
земли распавшееся лоно...
Из ста восьми – никто не выжил.
Не будет маршей похоронных,
ни ярких флагов, распростёртых
над конгруэнтными гробами.
Не будет траурных эскортов,
ни песен – про любовь и память.
Ромашки белых парашютов
раскрылись срезанным букетом
в секретно проданном кому-то
пространстве-времени планеты.
Так – неожиданный десант стал
весомой жертвенной фигурой
в игре за власти постоянство,
где люди – части партитуры.
Ну, а пока – есть три минуты
у всех ромашек над плацдармом,
чтоб осознать, как мир запутан,
что никогда не станешь – старым...
А солнце – нежными лучами
тянулось к лепесткам заплечным,
и кто-то вспоминал о маме,
а кто-то – смех любимых женщин...
Кому-то мнились дни без смуты
и чудилось, что счастье брызнет –
сквозь целых полторы минуты
оставшейся прекрасной жизни.
________ Гладиатор ________
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Вот и всё.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Толпа бушует.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Только я – и лужи крови.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . До чего ж они жестоки, эти царственные игры!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Алексей Порошин, "Гладиатор")
Вот и всё.
И на арене
Нет – ни воинов, ни тигров.
Пятна тёмные от крови
Завтра дождь весенний смоет...
Где я буду в это время
Завтра?
С кем, в какие игры
Там сражаться надо?..
Кроме
Этих глаз – чернее смоли –
Я не жаждал – ни сестерций,
Ни рабов,
Ни, даже, дома.
С жизнью был готов проститься,
Лишь бы видеть в Колизее
Взгляд – по ране жгучим перцем...
Обращён теперь – к другому
Этот взгляд волшебной птицы....
Толпы граждан-ротозеев
Не запомнят поединка.
Сверху – им следы порезов
Не заметны,
Хруст – не слышен.
Боль – кому какое дело!..
У любимой – ни слезинки.
– (Для смирения – полезно!) –
Вечер...
Остывают крыши.
Мирно коченеет тело, –
То, что было мною. – То есть,
То, что от меня осталось:
Голова, рука без пальцев,
Полноги, две трети торса...
Воды Стикса пить готовясь,
Кто – испытывает жалость?!.
Пусть вокруг снуют, как зайцы,
Мысли...
Мой потёртый пояс
Их притягивает, видно...
Повидал со мной он страны.
– (Рим – не всем – первооснова!) –
Лес.
Река...
Дорога к дому...
Нет, мне вовсе не обидно.
Просто показалось странным:
Если б жизнь давалась снова,
Я бы прожил – по-другому.
____ Он одевался в хаки и бабочек любил... ____
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Вертолёты – это души танков,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Танков, не вернувшихся с войны.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Елена Бондаренко, "Стишок длиною в жизнь")
Надпись на могиле у кузнечика:
«дата-дата. Прыгал, прыгал, прыгал...»
Баловень фортуны переменчивой?..
Дезертир, предатель и сквалыга?..
Взял приказ, проследовал – по адресу,
только код почтовый изменился;
вот и мчишь с голландцами под парусом
или с дикими гусями Нильса...
В некотором смысле – бездорожие
краше, чем мощёные дороги:
азимуты в небе не проложены,
нет маршрутов выверенно-строгих.
...Мы другими никогда и не были, –
иноки, архаты, самураи.
Собраны поштучно: кто за Неманом,
кто в Поволжье или на Урале...
Нет событий – лучшее событие.
Если сам не воевал, – не знаешь,
как смертельна на войне обыденность,
в тряпку превращающая знамя.
Все мы, урождённые кузнечики,
верим – сердцем, слушаем – ногами...
Это – жизнь, которая не лечится,
только здесь мы ей пренебрегаем.
Кто-то в нас увидит части ребуса,
кто-то – мира чистую изнанку...
В каждом заблудившемся троллейбусе
спит душа взорвавшегося танка.
__________ Comme a la guerre __________
Мой взгляд не порадовал, то есть, порадовал НЕ –
мальчишка, стоящий напротив в цветных труселях.
АК-47 был направлен в меня (на войне –
обычное дело). “Да ты не умеешь стрелять!” –
Зачем я сказал это вслух? – Кисть руки напряглась,
под кожей видны стали русла встревоженных вен,
и ствол очень медленно всплыл – мне до уровня глаз...
Теперь ты умрёшь: доигрался, дурак-человек!
Зелёная муха, приняв за котлету цевьё,
решила нас всех примирить – потиранием лап...
Мальчишка по-прежнему думал о чём-то своём
и целил мне в лоб, но по-прежнему медлил стрелять.
И вдруг кто-то выстрелил: БАХ! – Я, должно быть, убит
и падаю, падаю – в солнцем прогретую пыль...
Но нет! Я стою, как стоял, а мальчишка в крови
лежит в трёх шагах от меня, обо мне позабыв.
И делает вдох, и от судорог рот его кругл,
и тонкая кисть продолжает сжимать автомат...
И я, наклонившись над ним, исступлённо ору:
“Зачем вы, ребята?! Ведь он НЕ УМЕЕТ СТРЕЛЯТЬ!!!”
___________ Пора ___________
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . But I've a rendezvous with Death
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . At midnight in some flaming town,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . When Spring trips north again this year,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . And I to my pledged word am true,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . I shall not fail that rendezvous.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Alan Seeger, "I have a Rendezvous with Death")
Пора в дорогу мне, пора.
– (в дорогу мне пора!) –
Яснее барабан звучит,
– (всё громче он звучит.) –
Прошли весенние дожди и летняя жара...
Я отбываю налегке.
Я ухожу в ночи.
На стены, пол и потолок
– (на пол и потолок) –
Я погляжу в последний раз,
– (взгляну в последний раз.) –
Давно застелена постель, увязан узелок.
Тестирован боекомплект,
Сочтён боезапас.
Мне сорок минуло уже,
– (мне скоро сорок пять.) –
Такого незачем беречь.
– (к чему себя беречь?) –
И, если юность не терял, – зачем её искать?
Где может только рассветать –
Не будет вечереть.
Пора в дорогу мне, пора.
– (в дорогу мне пора!) –
Яснее барабан звучит,
– (всё громче он звучит.) –
Прошли весенние дожди и летняя жара...
Я отправляюсь налегке.
Я ухожу в ночи.
Я говорю тебе – прощай,
– (я говорю: прощай!) –
Сегодня – я, а завтра – ты,
А через день – другой
Подхватит бластер-автомат-мушкет-пращу-пищаль,
Прошепчет: хайль-банзай-ура –
И устремится в бой.
Пора блистательных мечей
И боевых рожков.
Пора для слабостей – прошла,
– (назад дороги нет!) –
Верблюду легче проскользнуть в игольное ушко...
Пора передавать ключи –
И приближать рассвет.
Пора в дорогу мне, пора.
– (в дорогу мне пора!) –
Яснее барабан звучит,
– (всё громче он звучит.) –
Прошли весенние дожди и летняя жара...
Я выступаю налегке.
Я ухожу в ночи.
__________ ~ __________
© Copyright: Вселенная Чёрного Георга, 2008
Свидетельство о публикации №1812294597