Вуалью черной, звездноликой ночи
укрыла тьма затишье городов,
крадут часы, распахнутые очи
у безмятежных, мир дарящих снов.
Презрев черед изменчивых сезонов,
в больших ладонях, бережных, лежит
искрясь венчанием церковных звонов,
в ночи малиновый « Александрит».
На пальцах цвета тающего воска,
на обрученной верностью руке,
любовных таинств ярким отголоском,
от прошлого ошибок вдалеке.