Каждая челядь получит в челюсть.
Я все кручусь, но когда согреюсь?
Мы с телефоном давно уж спелись,
Скука – такая прелесть.
Звякает пульс запасным патроном.
Прежде воспитывал страсть к коронам,
все обернулось таким уроном :
счета нет дням и кронам.
Реет рубашка на теле флагом.
Честный – по праздникам. Злой – с натягом.
Раньше хотелось быть добрым магом.
Чавкает рифмой бумага.
Память бликует лучом традиций.
Я задышал от своих амбиций.
Дикий, укушенный, бледнолицый,
бьюсь об окошко птицей.
Где-то внутри гремит перестройка -
переношу это дело стойко.
Вы каждый вечер опять по койкам,
я же – иду с попойки.
Юность беспечной была, кудрявой.
В дверь мне стучится лихая слава.
Адрес как прежде : второй направо.
На фиг мне ваши «Браво!».
Жизнь получилась попсой, не блюзом,
вся событийность застыла муссом.
Вы прозовете лжецом и трусом,
если скажу «невкусно».
В позе кого я когда-то замер?
Злобный поэт? Бессердечный спаммер?
Нужно бежать от прицелов камер,
cоображать ногами.
И далеко, за пределы лести...
Если бежать – то конечно, вместе.
Торг, как вы знаете, неуместен.
Снова плохие вести.
Катится время в простой двуколке,
в воздухе вновь пересуды, толки,
но, заполняя пространство полки,
я не читал «The Телки».
Что впереди? Беспросветный пленум?
Все, что нам нужно? - Ответил Леннон.
Изгнан почти что из тела демон.
Хочешь, сфоткай на Сanon.
2009.
(c)