Подошла и озарила ярким светом, ярко-белым.
В бледном воздухе парила, опьянясь круженьем смелым,
В дивной музыке органной пронеслась весёлой птицей –
И исчезла песней странной, - лишь вокруг туман клубится.
Тонкий шелест белых юбок, страсти жадное дыханье,
Лилий – ласковых голубок – в томных вазах колыханье,
Аромат духов весенних, нежно-белых рук оковы.
О, как дышит тайна в тенях серебристого алькова!
Ворвалась и ослепила, пронеслась, околдовала.
Это – было, было, было… Только как же мало, мало!
Омут глаз бездонно-чёрен, в сердце жар и лихорадка.
Я губам твоим покорен, - их касанье сладко, сладко!
Но чарующий стихает звук мелодий, свечи гаснут.
Мотылек любви порхает, утомленный и прекрасный.
Под плащом заледенелым, в окруженье мрачной свиты,
Ты уходишь в платье белом, - и фатою слёзы скрыты…
Подошла и озарила, ослепила глаз сияньем,
Сердце свету отворила, опьянила обаяньем, -
А потом ушла куда-то, к сердцу белый крест прижала…
И навеки сердце смято – и навеки в сердце жало…