автор Феликс Цыганенко http://www.proza.ru/avtor/feliksik , фото из Интернета ледокол "Ермак".
Конфуз с Жучкой
_________________
Приход в порт приписки для моряка, как известно, момент волнующий: радостное возбуждение, суета и… бестолковщина. На причале в томительном ожидании - жёны с цветами и дети в предвкушении подарков. Однако первыми на борт дизель-электрохода «Куйбышевгэс» поднимались таможенники, пограничники, санитарные врачи и всякие прочие портовые службы. Это означало, что встречающим ещё минимум час маяться на берегу. Впрочем, ждали дольше, семь месяцев длился рейс. Вот оно, рядом, улыбающееся, такое родное и милое лицо, ан не достать, лишь рукой машет папаня с палубы правого борта.
Впрочем, комиссия КПП – тоже люди, хоть и в строгой форменной одежде. Наконец, они дают добро членам семей на посещение судна. Наступил долгожданный миг первых поцелуев и объятий – апофеоз длительного рейса!
Второй штурман «Куйбышевгэса» Пётр Сорокин, расталкивая на трапе поднимавшихся навстречу гостей, стремительно сбежал на причал. Жена и два сына-подростка бросились было навстречу папаше, их гордости и старому морскому волку. Они так поняли, что у него кончилось терпение и Пётр Афанасьевич желает поскорее прижать к морской груди детишек да жёнушку…
Но что это?!
Вахтенный штурман Сорокин с криком: «Жучка! Жучка!» рванул в противоположную сторону, за… судовой дворнягой, сбежавшей с судна. Судовая любимица, видимо, не менее прочего экипажа соскучилась по родной земле и виляя хвостиком, радостно мчалась по причалу.
«Петенька! Папа! Ты куда?!» - ошарашенно кричали члены семьи второго помощника капитана Сорокина. Но тот, сломя голову, мчался за Жучкой…
Уже в каюте Пётр Афанасьевич, оправдываясь перед семьёй, рассказал о причине своего столь странного поведения.
В штормовую погоду, когда судно в океане неделями каталось с борта на борт, приспосабливалось к обстановке и четвероногое животное. В жилой надстройке старенького судна наглухо был закреплён к главной палубе питьевой бачок на банке (табуретке). Обхватив передними лапами ножку банки, Жучка перемещалась согласно бортовой качке и умудрялась даже спать в подобном состоянии. Чем не морская собачка?!
Так что вполне естественно, что дворняга соскучилась по твёрдой, а главное, устойчивой земле. По приходу в канадский порт Монреаль, выскочив после швартовки на причал, она с удовольствием бегала по благодатной земле Северной Америки. Канада, конечно, край богатый, страна с устоявшейся демократией, но собачка без санитарного паспорта и соответствующей прививки никак не имела права спускаться на берег. Так что портовые власти, прибывшие как раз к приходу «Куйбышевгэса», и стали свидетелями вопиющего нарушения.
По этой причине на судно наложили приличный штраф, а капитан Илюнин, соответственно, устроил разнос Петру Афанасьевичу, как вахтенному штурману. Надо признать, что капитан частенько поучал Сорокина хорошим манерам. Правда, сам штурман, глядя в командирские очи, думал про себя: «Петя, да не бери ты в голову!» Об этом, за чашкой кофе, он признавался приятелю, радисту Сероглазову.
Кроме устного взыскания, капитан обязал шефствовать над судовой любимицей. В порту приписки, может и не такие строгости, как за океаном, но и здесь присутствуют соответствующие портовые службы. Вот почему Пётр Афанасьевич, словно ужаленный, забыв, что не видел семь месяцев семью, догонял, мчавшуюся по причалу Жучку…
Дрессированный мышонок
______________________
В 1899 году под наблюдением адмирала Степана Осиповича Макарова, большого умницы и любимца военных моряков, в Англии был построен легендарный ледокол «Ермак». Первый рейс в высокие арктические широты, к архипелагу Земля Франца-Иосифа, судно совершило в 1901 году. Это позволила мощная, по тем временам, энергетическая установка в 10 000 лошадиных сил. А в 1938 году ледокол уже спасал полярников, сняв их с дрейфующей на льдине полярной станции.
Более полувека крушил «Ермак» льды полярных морей. Необходимую для гребных винтов энергию пара создавали мощные котлы. А чтобы не затухало круглосуточно прожорливое пламя их топок, и существовали кочегарские смены. 64 крепких, обожённых огнём моряка, разделённые по вахтам, кидали лопатами тонны шпицбергеновского уголька. Тем самым давая возможность ледоколу проводить суда к зимовщикам - на островах Ледовитого океана и к шахтёрам – на архипелаге Шпицберген…
В своеобразную летопись судна, передаваемую из поколения в поколение, вошёл и старший кочегар вахты Фёдор Макуха. В 60-х годах, когда я делал первые шаги на флоте, услышал эту историю от бывшего кочегара «Ермака», а затем друга и соплавателя, третьего механика Вальки Худынцева.
С его слов, Фёдор прославился тем, что сумел в кубрике приручить небольшую серую мышку. Поклонник всякой живности, Макуха прикармливал её, приходя с вахты. Коллеги Фёдора с удивлением наблюдали, как благодарное кочегару существо дружило с ним.
Цирковой номер в кубрике Макуха демонстрировал, отдыхая после тяжёлой вахты. Огромный, словно мифический Голиаф, лёжа в койке, он чесал одной ногой пятку другой нижней конечности. В это время прибегала корабельная мышка и помогала ему: мелкими острыми зубками грызла огрубевшую кожу ветерана полярного ледокола…
Крылатые пассажиры
__________________
Порывы штормового ветра швыряли чаек, словно детские бумажные самолётики. Дело привычное, обычная картина перед разгулом стихии. Но когда в жилой надстройке рудовоза «Димитрово» мы обнаружили двух нахохлившихся и промокших голубей, удивлённо размышляли: как умудрились они сюда залететь?
Крупные, красивые птицы необыкновенно яркой окраски приютились под ступеньками трапа, ведущего на верхнюю палубу. Шефство над смертельно уставшими голубями, залетевшие к нам в датских проливах, при следовании судна в Испанию, взял матрос Сергей Шаврин. Поил их пресной водичкой да подкармливал пшеном. Так и прижились «нелегалы» на рудовозе, совершив с экипажем «незаконный» переход на Пиренейский полуостров. Исчезли птички лишь на подходе к порту Бильбао, что на Севере Испании.
После посещения страны басков моряки делились свежими впечатлениями. В Бильбао особенно понравилось тамошнее виноградное вино: приятное на вкус и недорогое в цене. К всеобщему удовольствию, оно оказалось дешевле пива..
Каково же было наше удивление, когда над кормой судна зависли недавние крылатые пассажиры. Сделав несколько виражей и приветственно помахав крыльями, они устроились на шлюпочной палубе, под спасательным средством. Особенно был доволен матрос Шаврин:
- Не забыли, родимые, спасителей решили проведать!
Заметно потрёпанные в шторм птицы нагуляли вес и, вернув гордую осанку на благодатной испанской земле, вышли с судном в обратный рейс.
С какой целью голуби посетили Пиренеи, поди знай? Первый помощник капитана, он же помполит Фролов, высказал крамольную мысль, что голуби наши выполняли шпионское задание. А вот радист Юра Шатерников, известный на судне «Казанова» – что летали к подружкам!
Как бы там ни было, но птицы, пользуясь нашим гостеприимством, находились на борту до той самой точки в датских проливах, где и подсели на судно в первый раз.
А ещё говорят про голубей – глупая птица! Но выходит, что они сознательно сохранили свой жизненный ресурс, совершив трансевропейский переход с неведомой для нас целью. При этом используя теплоход «Димитрово», как попутное транспортное средство. И лишь в проливе Зунд голуби исчезли навсегда…