Весна рождается
в неведомых нам вовеки
тайных округах
покорной земли,
бескрайнего моря,
беспредельного неба.
Весна поднимается
с земли. Это греза,
таинственная греза
уснувшей земли,
израненной и усталой.
Греза, в которой
все земное
в глубине забытья,
в самой смерти
зачинается, и пробуждается,
и возвращается к жизни.
Весна поднимается с земли!
Весна приходит
с моря. Волною
средь волн, безвестной,
затерянной, беспамятной,
в волнах, словно голый младенец,
падая и поднимаясь,
нагая среди огромных валов,
среди неутомимых
вечных высоких волн.
Потому что весна сродни волне!
Весна возникает
на небе. Это тучка,
тихая и тонкая,
бледная такая, детская такая.
Для всех невидима, она
растет и поднимается
на плечах у ветра
и приходит нежданно.
Потому что весна - это тучка!
Весна поднимается, приходит, возникает
грезой, волной и тучкой.
Однако весна
внезапно рождается и в нашем теле,
фильтруя неосязаемые,
таинственные соки
в каждой слабой ветке
дерева нервной системы;
мешая невидимую
и обновленную лимфу
нашей ветхой крови,
она согревает щеки,
зажигает усталые глаза,
горячит кончики пальцев,
вынуждает губы жаждать.
Про себя или громко
говорим внезапно: "Весна", -
и что-то дрожит, зачинается,
рождается, пробуждается.
Магия слова:
весна, обетование,
улыбка, надежда.
Потому что весна - улыбка,
надежда, обетование.
Улыбка младенца,
еще не узнавшего мира,
которому все прекрасно,
младенца-несмышленыша!
Обетование счастья,
прошептанное на ухо,
обетование живительное
для губ и для глаза;
совершенно неважно,
что оно не исполнится.
Трепетная надежда,
доверчивая надежда,
не знающая, что питает
тоску и разочарование,
придущие неизбежно!
Потому что весна
быть первой правдой должна,
правдой той, что однажды
показывается без шума,
и всем начинает казаться,
что она навеки,
но она исчезает,
не оставив следа иного,
чем след крыла на ветру.
Перевод Б. Слуцкого