бледные снежинки падают
их во мне целые города…целые племена
сжигаю дневник где золотом все письмена
я думала я живу жизнь десятую, я нетленна
а теперь отклоняются оси земные, бьются о-земь колени
этот голос твой в уши мне как песнопения,
от этой девочки остаётся разбитый бокал и тень,
она ходила во сне, разрывала на части бездну,
не брала себя в счёт и опровергала табу. курила и эту и ту.
и счастье словно придумано в сказках и люди врут
планета замрёт, откусив от солнца, и нас наконец сожгут
следом за сотнями четверостиший что тушью вышиты.
в океанах задохнутся большие киты,
животом кверху и мы крутим в памяти вехи
где дробят на десять частей выдохи
а вдохи кажутся столь невесомо-невыносимыми,
что кажется рай вот он
а сейчас я иду к тебе на поклон
а сейчас я шагаю к тебе как в пропасть
а сейчас я считаю в стволе патроны. по трое.
как бы в любовь не попасть, выстрелив горстью.
если есть она
есть ли место ей
в душах, полных неизлечимой инфекции
в душах, что краской рисуют под рёбрами сердце
и если есть в моих окнах хоть капля света...
следы от вина, пепел и цветы в замёрзшей земле.
я получала в письме перья птиц и вендетту
от любимых. от выпрошенных у небес. от вымышленных.
от тех кто ставил поцелуем крест.
ласточки снова вернутся, рыбам придёт нерест
а я как была "без"
а я как была твой призрак
твой в кружеве ресниц бес
так и останусь
здесь
сжигать
строчку за строчкой
где слишком живы безголосые мы, от снега белёсые..
где слишком неосязаемы прикосновения…
где всё, что построено нами срочно идёт под снос
я не любя тебя, так люблю твой нежный до боли голос
я не любя тебя, ищу тебя как последнее
из
слабые рукопожатия
слабые утешения
зима гонит меня в зашей
зная, что я ней не выжила