Ты не был в склеп и даже в гроб положен.
Ни холмика, ни камня — ничего.
Ты даже восемь дней не дожил
До дня рожденья своего.
Ты — всё мгновенье жизни человечье, —
Пророк, алхимик, клоун, волонтер,
Летел, как мотылек на свечку,
На еретический костер.
Был твой полет оценен высшей мерой.
Когда вели тебя в подвальный коридор,
Ты сцену своего расстрела
Планировал, как режиссер.
Как по канату замысла скользил ты!
Аплодисментами стрелял партер.
Но кто-то вместо реквизита
Подсунул настоящий револьвер.
Где мне искать твои, о Йорик, кости,
Чтоб череп ласково в ладони покачать?
Нет даже пепла жалкой горсти,
И в сердце нечему стучать.
Но почему же сердце бьется взрывно
Накалом творческим в сто тысяч вольт,
Когда я слышу шелест крыльев
При звуке слова
Мей-ер-хольд?