И освистан, и оплёван,
он бродил из веси в весь,
злой судьбою размалёван,
как паршивец, в язвах весь.
Не дурак косноязычный,
а беззубый старикан
шёл на зов на чей-то зычный
в Мекку или в Ватикан.
Согреваем ветхим рубищем,
он, как шут, ступал под смех.
От обид ли кривил губы щем,
тяготил ли какой грех.
Толпа выла по-холопьему,
топором грозил мясник.
И летели камни в лоб ему
под проклятия да крик.
А он рад был малой малости,
не молил и не просил
ни сочувствия, ни жалости,
ни терпения, ни сил.
Но в припадках бился город,
как Гоморра, как Содом:
"Взять безумного за вОрот
и упрятать в жёлтый дом!"
Им других судить легко, поди,
мол, такой да рассякой.
Неумытый, в чёрной копоти,
он явился здесь на кой?..
5.07.09