Справочная информация. В XVI веке Строгановы отправляют кайгородцев во главе с Ермаком в поход на Сибирь. Одна летопись, считая имя Ермака прозвищем, дает ему христианское имя Василий. Дружина (больше 500 человек), под начальством атаманов Ермака Тимофеевича, Ивана Кольцо , Якова Михайлова, Никиты Пана и Матвея Мещеряка , пошла вверх по Каме и в июне 1579 г. прибыла в городки братьев Строгановых . Здесь жили два года и помогали Строгановым защищать их городки от нападения соседних инородцев. 1 сентября 1581 г. дружина, под главным начальством Ермака, выступила в поход за Каменный Пояс (Урал). Инициатива этого похода принадлежала самому Ермаку; участие Строгановых ограничилось вынужденным снабжением припасами и оружием. Дружинники поднялись по реке Серебряной, до сибирского волока, разделяющего бассейны Камы и Оби, и по волоку перетащили лодки в реку Жеравлю (Жаровлю). Два раза разбили они татар. 26 октября 1582 г. Ермак вступил в Сибирь. Лето 1583 г. Ермак употребил на покорение татарских городков и улусов по реке Иртышу и Оби, встречая везде упорное сопротивление, и взял остяцкий город Назым. Ермак отправил гонцов к Строгановым и посла к царю - атамана Кольцо. Иоанн IV принял его очень ласково, богато одарил дружинников и в подкрепление им отправил князя Семена Волховского и Ивана Глухова, с 300 ратников. Царские воеводы прибыли к Ермаку осенью 1583 г., но их отряд не мог доставить существенной помощи убавившейся в битвах дружине. Атаманы гибли один за другим: при взятии Назыма убит был Никита Пан; весной 1584 г. татары изменнически убили Ивана Кольцо и Якова Михайлова. Атаман Мещеряк был осажден в своем стане татарами и только с большими потерями заставил отступить их хана, Карачу. 6 августа 1584 г. погиб и Ермак.
На старости лет ветераны любили вспоминать, как они "свободными стопами" ходили с Ермаком по всему Сибирскому царству. Сохранились остатки кунгурской летописи, оставленной участниками походов. Летопись состояла из рукописного текста и иллюстраций, содержащей следующие сведения:
"Сеин Бахта Тагин принадлежал к окружению Кучума и служил при нем "большим ясашным мурзой", т. е. ведал сбором ясака в ханскую казну.
Сеин Вахта дал знать дружинникам, что Маметкул разбил свои кочевья на реке Вагае, всего лишь в 100 верстах от Кашлыка (Кашиной Горы).
Ермак отобрал до полусотни "резвых" людей и без промедления выслал их на Вагай. Отряд шел без роздыха, не останавливаясь на привал. Дружинники обнаружили кочевья Маметкула. Ночь не кончилась, и в юртах люди еще не пробудились ото сна. Дружинники успели окружить шатер, стоявший посреди лагеря. Вместе с царевичем в руки дружинников попала большая добыча.
Когда Маметкула доставили в Кашлык (Кашина Гора), Ермак встретил пленника с почетом и долго беседовал с ним через переводчика. Предводитель знал о том, что в Москве охотно принимают на службу и жалуют иноземную знать, откуда бы она ни прибыла. Поэтому он старался склонить Маметкула к переходу на царскую службу.
Князек Бояр со своим родом стал помогать дружинникам тотчас же после появления их в Кашлыке (Кашина Гора). Союзником Ермака стал князь Алачей со своим племенем. Несколько позже в Кашлык (Кашина Гора) прибыли мансийские князьки Ишбердей и Суклем. Согласно преданиям, эти князьки, жившие в недоступных Местах за Яскалбинскими болотами, добровольно признали власть Ермака. Дружинники отпустили их с честью, после чего Ишбердей оказал им много услуг.
Городище Кашлык (Кашина Гора) оказалось непригодным для зимовки. Ермак перенес свое зимовье на Карачин остров. Тем самым он обезопасил себя от внезапных нападений.
После Кашлыка (Кашина Гора) и похода на Обь дружинники "ездили воевать по Тавде". Ермак спешил, "восхотоша" вернуться "вспять на Русь".
На Тавде располагалось Пелымское княжество, самое сильное из мансийских объединений, в течение многих лет ведшее войну сначала с Кучумом, а затем с русской Пермью.
Война с Пелымским княжеством оказалась трудной и кровопролитной. Пройдя по полноводному Тоболу около сотни верст, флотилия вошла в устье Тавды. Река эта имела в ширину до 120 метров. Берега ее были довольно высокими.
Местный князек Лабута собрал окрестных князьков и смело выступил навстречу дружине. Стычка была недолгой. Мансийские воины отступили.
Устроив засаду, манси подстерегли ермаковцев и стали поражать их метко пущенными стрелами. В бою пролилось немало русской крови.
Следуя вверх по Тавде, Ермак достиг святилища Чандырь. Жившие здесь племена покорились ему - одни с боем, другие добровольно. В плен к Ермаку попал есаул Ичимх. Дружинники вплотную приблизились к Пелыму, где находился князь Аблыгерим. Но штурмовать его укрепленное городище Ермак не стал, решив уберечь от новых потерь свой малочисленный отряд.
Все манси в один голос твердили, что никакого пути с Пелыма на Русь нет. Переводивший их речь толмач заявил Ермаку: "Через Камень, хотя и думаешь, не пройдешь: дороги нет!"
Чандырский жрец с уверенностью предсказал Ермаку победу над Кучумом. "И о том, - отметил Кунгурский летописец,- идольское пророчество сбылося а о смерти его (Ермака) не сказал".
Дружинники не вернулись в Кашлык (Кашина Гора), а остались зимовать на Карачине острове. Туда они "провадше в зимовье" свои струги с хлебом и прочими "припасами". Вогуличи (манси), сопровождавшие обоз, были отпущены из Карачина восвояси.
Однажды дружинники попали в Ташаткан. В переводе с татарского это название значило: "камень, который бросили". Согласно кунгурским "сказам", Ташаткан возник на том месте, где с неба на землю "спал" камень. На вид камень был багровым, по размерам превосходил воз с санями. Жители Ташаткана говорили ермаковцам, что от их небесного камня восходят то дождь, то снег и мороз.
Ермак не раз посещал языческие мольбища и в трудных обстоятельствах обращался к шаману за советом. Попав в "великое болванское моление" в Чандыре, он спросил колдуна, суждено ли ему пройти за горы на Русь. Шаман дал Ермаку отрицательный ответ и посоветовал поскорее вернуться в Кашлык (Кашина Гора): "Про возврат Ермаку тот же шейтанщик сказал, что воротится на Карачино озеро зимовать..."
Манси верили в то, что шаманы наделены сверхъестественной силой, позволяющей им предсказывать будущее. "Волхв", по их словам, приказывал связать себя и бросался на землю, после чего присутствующие начинали неистово кричать, ударять в котлы и доски. Колдун отзывался на крики, делая "харей" разные "чудообразия" и бормоча заклинания. В чуме разводили "великий" огонь, курившийся дымом. Едва шамана обволакивал синий туман, он вскакивал в беспамятстве и метался, словно угорелый. Очнувшись, шаман рассказывал о своем свидании с духами и просвещал сородичей насчет их будущего.
"Золотой бабе" обдорцы, угричи, вогуличи, а также и другие соседние племена воздают культ почитания, жертвуют самые дорогие и высокоценные собольи меха... закалывают в жертву ему отборнейших оленей. Во время жертвоприношения колдун вопрошает идола, что им надо делать и куда кочевать; идол даёт вопрошающим ответы и предсказывает истинный исход их дел.
Дружинники разузнали у хантов про "Золотую бабу": "На Белогорье у них молбище болшее богине древней - нага с сыном на стуле седящая".
Предание увековечило фигуру старца, не отступавшего от Ермака ни на шаг. Про него говорили, что он "круг церковный справно знал" и "правило правил". Никто не мог исповедать смертельно раненного, кроме него. Но старец не был монахом, "ходил без черных риз".
После долгих проволочек с большим запозданием прибыл воевода С. Волховский с отрядом в 300 стрельцов. Однако их ждали тяжкие испытания. В пути ратные люди истратили все свои запасы. Дружинники же заготовили лишь столько продовольствия, сколько им надо было для собственного пропитания. Бедствие довершили суровые холода, к которым дружинники не привыкли. По временам температура в окрестностях Кашлыка (Кашиной Горы) падала до -47°, начинали дуть ледяные северные ветры. Глубокие снега делали невозможной охоту. В голодное зимнее время волки собирались большими стаями и появлялись подле человеческих жилищ.
Кашлык (Кашина Гора) не был городом в прямом смысле этого слова. Располагавшаяся на вершине крутого яра площадка имела небольшой диаметр. Дружинники зимовали не в Кашлыке (Кашиной Горе), а на Карачине острове. Здесь они построили срубы и отрыли теплые землянки. Помещения были тесными, и потому попытки разместить в них на постой дополнительно несколько сот человек были заранее обречены на провал.
Стрельцы не пережили сибирскую зиму. Они погибли поголовно, так и не приняв участия в войне с Кучумом. Умер и сам Волховский, назначенный первым воеводой.
После голодной зимы численность отряда Ермака катастрофически сократилась. Чтобы сберечь уцелевших людей, Ермак старался избегать столкновений с татарами.
Пленение Маметкула выдвинуло в главного визири Карачу. Карача прислал в Кашлык (Кашину гору) гонцов и просил Ермака оборонить его от недругов. Дружинники созвали круг и, после клятвы гонца на коране, постановили "по приговору всего товарства" оказать помощь вчерашним врагам.
Отправка союзного отряда к татарам была сопряжена со смертельным риском. Руководить операцией мог человек, обладавший исключительной отвагой и хладнокровием. Выбор пал на атамана Ивана Кольцо. Дружинники, не искушенные в дипломатии, допустили роковую ошибку. Они не затребовали у Карачи заложников. Их доверчивость обернулась катастрофой. Едва Кольцо явился как союзник в татарские кочевья, его предательски захватили и убили вместе с 40 дружинниками. Татары не сомневались более в том, что обескровленный отряд Ермака станет для них легкой добычей. С начала весны и до "пролетая" многочисленные отряды Карачи держали Кашлык (Кашину Гору) в кольце, рассчитывая уморить дружинников голодом. Ермак терпеливо выждал момент для нанесения удара. Под покровом ночи посланные им дружинники скрытно пробрались к ставке Карачи и разгромили ее. Караче удалось избежать гибели. Но его армия в тот же день бежала прочь от Кашлыка (Кашиной Горы). Ермак одержал еще одну блистательную победу над многочисленными врагами.
Стремясь не допустить новых попыток окружения Кашлыка (Кашиной Горы), Ермак с наступлением лета предпринял поход в южные пределы ханства, куда отступили отряды Карачи. Поводом к походу послужили вести о том, что татары задержали торговый караван из Бухары. Бухарские купцы играли особую роль в экономической жизни. В их руках находилась главная торговая артерия края, соединявшая его со среднеазиатскими рынками. Бухарские караваны доставляли ткани, сушеные фрукты и другие товары, имевшие жизненно важное значение для местного населения.
Нормальное снабжение русских ратных людей было бы облегчено, если бы удалось возродить традиционную торговлю края со Средней Азией. Чтобы выручить бухарский караван, Ермак с уцелевшей сотней отправился навстречу купцам.
Узнав о выступлении дружинников, Кучум решил устроить им западню. Он расставил по пути их следования своих людей, которые з один голос показывали, что видели бухарцев в верховьях Вагая. Хитрость вполне удалась Кучуму. Отряд Ермака повернул на Вагай и "в трудности" стал подниматься против течения вверх по реке. Не найдя караван, дружинники повернули назад и с наступлением темноты разбили свой лагерь неподалеку от устья Вагая.
Ермак не подозревал о том, что совсем близко от Вагая татары устроили засаду.
Конец сибирской экспедиции окутан плотной пеленой легенд. Тобольские ветераны помнили, как, разбуженные среди ночи, они "ужаснулись" и пустились "бежать", а некоторые ("иные") остались лежать, побитые "на станах". О том же говорили татарские предания, основанные на воспоминаниях воинов Кучума. "Храбрый ваш воин Ермак, - говорили татары, - виду дружину свою от нас побиваемую", побежал к стругу и ее мог добраться до своих, "понеже бо в дали расстояния".
Татары понимали, что горстка смельчаков окажется в их руках, если им удастся захватить струги. Для дружинников единственная возможность избежать поголовного истребления состояла в том, чтобы погрузиться в струги и как можно скорее отчалить от берега. Ермак бился с врагами до последней минуты, прикрывая отступление отряда.
Схватка на Вагае завершилась поединком. Ермаку удалось добраться до своего струга. Но сзади наседал, размахивая копьем, мурза Кучугай. Ермак яростно отбивался саблей и начал было одолевать мурзу, как вдруг у него развязался ремень шлема, и Кучугай, воспользовавшись заминкой, поразил его копьем в горло. "
Во второй части повествования приведены летописные и энциклопедические сведения о положении дел в Кайгороде в период похода Ермака. Обращу внимание, что энциклопедический (строгановский) Кайгород и ермаковский Кашлык или Кашина Гора - это одно и то же поселение. Согласно славянской энциклопедии Ермак не возвращался в Кай, а летописец походов говорит об обратном. Вам не кажется это странным? Кто же врет? Может быть теперь Вы с другой точки зрения посмотрите на строгановские доносы из второй части, которые и в период Ермака, и через сто лет после него направляются в Москву?