Вот первые стихи, которым я служил,
что с нервным хохотком всегда потом листал:
ужели это я писал, почти как жил,
и так нелепо жил, как впрочем, и писал?
Мне стыдно за сумбур, разброд. А вдруг за честь
сочтет их через век потомок мой издать?
Да упаси, Господь, кому-нибудь прочесть
наивную мою с ошибками тетрадь!
Ее порвать бы, сжечь, что помнил -- то забыл,
чем дорожил -- давно не восхищает глаз.
Я в рифмах был слабак, но искреннее был,
и к истине своей был ближе, чем сейчас.
Куда теперь несешь, шальная колея?
Что впереди? Кого из памяти стирать?
Ведь истина у всех, пожалуй, что своя,
моя, должно быть, в том, чтоб сжечь свою тетрадь.