автор Феликс Цыганенко http://www.proza.ru/avtor/feliksik , фото из Интернета
Сообщение о новом рейсовом задании вызвало в экипаже «Загорска» восторг! Ещё бы, из Мурманска через десять морей и два океана – до самого Владивостока! Чем не фрегат «Паллада» из повести Гончарова?! В Мурманске предстояло грузить апатит на Польшу, а затем, в порту Гдыня - брать кокс на Северную Корею с последующим заходом в Сингапур и Японию. А там и до Владивостока – рукой подать. Где на обратную дорогу будем брать топливо и воду…
Но особенно доволен капитан Кондратьев! Ещё в тридцатые годы он впервые ступил на палубу судна матросом Дальневосточного морского пароходства. Но так сложилось, что плавать довелось вдали от тихоокеанского бассейна. За полста лет, от матроса – до капитана! И преследовала моряка мечта: зайти в бухту Золотой Рог, окинув её взглядом с капитанского мостика океанского судна… «Это я, Сергей Кондратьев, вернулся к берегам молодости и надежды…»
Так что радиограмма-сюрприз от диспетчеров пароходства, да ещё в канун 50-го юбилея морской трудовой вахты, чем не дар судьбы?! Можно себе представить состояние ветерана. Наверняка перекрестился, есть, мол, таки Бог на свете…
Моряки облегчённо вздохнули, когда был отдан последний швартовный конец и главный двигатель набирал обороты: от «самого малого» до «самого полного». Жизнь входила в привычный размеренный ритм - к морякам пришло знакомое чувство удовлетворения. В океане ведь совсем другой мир: небо, куда ни глянь, граничит с бесконечным водным пространством, там свои законы, чувства, мысли, желания и даже сны.
В Мурманске сменилась часть экипажа. В столовой команды появилась крутогрудая морячка лет тридцати пяти, с пышными волосами и рельефной фигурой. Женщина вызвала повышенный интерес у старшего электрика Гены Тихорецкого, который поглядывал в её сторону. Высокий, худощавый и жилистый мужчина в свои 56 лет, мог дать фору и молодым морякам по части физических кондиций. Большую часть жизни Гена провёл в морях, считая, что обделил себя по женской части, не испив до дна… колодец любви...
В польской Гдыне не забыли о тропических прививках. Этой процедурой занималась симпатичная, стройная и белокурая полька, санитарный врач по имени Ядвига. Она так умело и ненавязчиво кокетничала, что к ней выстроилась очередь на уколы. Моряки шутили и упрашивали польскую красавицу в белоснежном, накрахмаленном халатике, подчёркивающим её аппетитную фигурку, подменить на рейс судового доктора Виктора Стаканчука. Нет, не зря польских женщин считали красивейшими в мире!
Итак, все волнения позади, швартовы отданы… Прощай, Польша! Даёшь Дальний Восток! Впереди длительный переход продолжительностью, при удачной погоде, в полтора месяца…
В ожидании лоцманов, теплоход «Загорск» бросил якоря на рейде Порт-Саида, на входе в Суэцкий канал с Севера. Многие моряки впервые будут проходить Суэцкий канал и с любопытством рассматривали суда, выходящие из этой искусственной водной артерии длиной 161 километр. Навстречу с небольшой скоростью, словно огромные неземные существа, шли супертанкеры, рудовозы и военные корабли.
Лоцманы-арабы шантажировали русских моряков, зная их доброту. С прибывшего катера они не поднимались на борт «Загорска», пока старпом не выделил килограмм сливочного масла. Но это что?! Вот когда швартовная команда поднялась на борт, они словно тараканы разбежались по судну, в надежде унести всё, что плохо лежало. Но не тут было! Капитан Кондратьев расставил на палубах крепких матросов. Встретив достойный отпор, смуглые мужики спешно ретирувались.
Необычные ощущения моряки испытывали при движении в Суэцком канале. Вода в нём - вровень с берегом, потому казалось, что судно шло по выжженной беспощадным, ярким солнцем пустыне. «Загорск» - огромная железная посудина водоизмещением в 32 тысячи тонн норовила соревноваться с караванами верблюдов!
В Красном море раскалённый воздух с мельчайшими частицами песка из Аравийской пустыни гнал прочь с открытых палуб во внутренние помещения. Особенно тяжело в машинном отделении, где температуру добавлял работающий главный двигатель. Мощные вентиляторы гоняли лишь тёплый воздух, насыщенный тяжёлыми испарениями нефтепродуктов. Второй механик Владимир Калашников, моряк немолодой, но держался молодцом, подбадривая молодёжь:
- Держись, братва! Осталось всего-то - Индийский океан да несколько морей!
И вот случилось… Белокурая «Жизель», как окрестил Жанну экипаж, отдала таки предпочтение старшему электрику Геннадию Тихорецкому. Как это понять? Что за достоинства у женатого ветерана? Как будто не было на судне молодых, длинноногих мужчин, да командиров с более высокой зарплатой, в том числе инвалютной, политически грамотных и проживающих в больших каютах с душевой и санузлом? Поди разберись с этими дамами, с их экзотичными запросами! Геннадий Петрович восторженно делился с шефом, электромехаником Елагиным:
- Ну, Андреич, и дела! В жизни не встречал такой бабы - огонь, да и только!
Скоротечным, однако, оказалось непонятное на первый взгляд увлечение Жанны. Не успели пересечь Индийский океан, как белокурая красавица охладела к Геннадию Петровичу. А что же Тихорецкий? Это ведь не легкомысленный юноша, а зрелый бывалый мужик с тяжёлым характером, но… по детски наивный. Не мог он так быстро позабыть жаркую блондинку и заметался по судну. Места себе не находил, осунулся от бессонных ночей. Как не успокаивал его Андреич, не убеждали Геннадия никакие доводы. Сбила мужика с верного пути ветреная блондинка!
Влюблённый ветеран торгового флота стал преследовать жестокосердную красавицу Жанну. В лоно любви он пытался вернуть её по-доброму, уговорами. Но та равнодушно отвергала страстные порывы Геннадия Петровича. В Индийском океане моряки «Загорска» наслаждались тёплой погодой: загорали в свободное время, купались в открытом судовом бассейне. И лишь Геннадий Петрович Тихорецкий скрипел зубами от незаслуженной обиды. Он резко отличался от загоревших товарищей бледным покровом кожи и тёмными кругами под глазами.
А что же белокурая Жизель? Жанна наслаждалась жизнью, порхала по судну и весело щебетала. Блондинка, понятно - не мать Тереза, но по-своему жалела крепких, здоровых мужчин: молодых и не очень, лишённых месяцами женской любви и ласки! Казалось, что Жанна находила для всех «кусочек» тепла, стараясь по-женски облегчить участь моряков в длительном рейсе...
После сорокапятисуточного перехода «Загорск» ошвартовался в северокорейском порту Хыннам. Город окутан ядовитым, жёлтым дымом, словно после газовой атаки на фронтах первой мировой войны. Его низвергали многочисленные трубы металлургических заводов. Если ветер дул в сторону порта, на судне задыхались. Бросал винтовку и прятал лицо в носовой платок солдат-охранник, стороживший судно в будке. Белый хлеб, что выпрашивал на камбузе, он бережно заворачивал в газету.
Корейцы, портовые агенты, появлялись в кают-компании по «странному» совпадению с обеденной процедурой. Потому их вежливо приглашали разделить с моряками скромную флотскую трапезу. Отнюдь не смущаясь, товарищи корейцы хлебали вместе с командирами борщ, а по воскресениям – традиционную солянку, да жевали цыплёнка табака. Гости «Загорска» имели на груди номерные значки на красной, бархатной подкладке. Изображали они «светлое солнышко», дорогого вождя, товарища Ким Ир Сена. Всякий раз корейцы называли его именно так! Потеря значка, с их слов, сурово каралась властями, вплоть до лишения свободы…
На соседнем причале Хыннама грузилось металлом кубинское судно. Отправляясь к ним в гости, старпом Шпылёв пригласил с собой Жанну. Темпераментные кубинцы обожали светловолосых женщин, об этом старпом знал по работе на Острове Свободы. Наши специалисты направлялись на Кубу в помощь молодой республике. Так что появление на борту «кубинца» Жанны – лучший подарок для капитана кубинского судна...
Прогуливаясь по шлюпочной палубе «Загорска», Геннадий Петрович ждал возвращения своей «беды». К вечеру, пошатываясь, по трапу поднялся старпом, однако без Жанны. Блондинка появилась лишь к полуночи, - слегка помятая и с подарками в руках: парфюмерией, аудиокассетами и фруктами. У Гены мелькнуло в голове, что он не в силах себя контролировать. Размахивая длинными руками, моряк в бешенстве высказал, наконец, Жанне всё, что думал о ней. Женщина пыталась защищаться, но Тихорецкий совсем распалился, грубо толкнув блондинку к фальшборту. Женщина ударилась спиной о металл, подарки знойной женщины посыпались на палубу...
Жанна проявила удивительную принципиальность в плане наказания сердцееда и, посоветовавшись с двумя остальными женщинами на борту, написала рапорт на имя капитана. После захода за трубами большого диаметра в Японию, а затем в город капитанской мечты – Владивосток, Кондратьев вызывал на «ковёр» Тихорецкого. «И почему только не отправил сразу эту рыжую кошку в кадры?» - тоскливо и запоздало думал старый капитан. - А теперь разбирайся и наказывай нашего Отелло». Кондратьев его жалел и понимал как пенсионер пенсионера, но поделать ничего не мог. Тут как не крути, а надо ставить в известность отдел кадров. Физическое воздействие на женщину – серьёзное ЧП на судне. Так что несчастная любовь ветерана флота обошлась ему дорого… по всем статьям...
После многомесячного рейса Тихорецкому в порту приписки предложили уйти на пенсию. Правда, самому, без громких приказов и прочих нехороших дел. Главное, успокаивал себя Геннадий Петрович, чтобы жена Валентина ничего не узнала о его похождениях. Но мог ли старый морской волк предположить, что так закончится его тридцатишестилетняя карьера? Ну что тут скажешь? Зато побывал в объятиях несравненной Жанны! Будет о чём вспомнить на пенсии…
Что до белокурой Жизель - коварную красавицу отправили в законный отпуск, вручив в профсоюзном комитете путёвку в ведомственный Дом отдыха. Морячке требовалась поправка пошатнувшегося здоровья, чтобы с новыми силами приступить к своим обязанностям…