Калиниченко Н. ФОРМАЛЬНАЯ ЛОГИКА Лекция 5
Сегодня уже вряд ли стоит доказывать порочность односторонности. Уже какой–то привычной стала мысль о том, что мир не чёрный и не белый, а цветной, что диалектика – это не пустая выдумка, и что противоречия действительно существуют и в мире, и в мышлении. И тем не менее, односторонность живёт и процветает. Наиболее чётко и однозначно она выражена в формальной логике, и прежде всего – в законе противоречия. Этот закон как бы закрепляет существующее положение, по сути запрещая противоречие. И очень странно, что закон, направленный против противоречия, именуется законом противоречия.
Впрочем, чему удивляться? У метафизиков всё – во славу Богу. Или – не слава Богу.
По своей сути закон противоречия представляет собой закон согласия, и в таком изложении он просто повторяет закон тождества. Закон тождества гласит, что яблоко есть яблоко. В свою очередь, закон противоречия утверждает, что яблоко можно считать только яблоком, и ничем иным. Как видим, второй закон лишь более пространен, но по сути тождественен первому. Закон исключённого третьего – это опять повторение закона тождества или согласия, но уже с новыми добавлениями, потому что в переводе на фрукты он выглядит так: яблоко есть яблоко или что–то иное; третьего не дано. Гегель заметил, что третьим является первое яблоко, если второе яблоко является первым, а что–то иное – вторым. И в мышлении это действительно так, хотя и не бросается в глаза. Что же касается этого иного, не–яблока, то на этот счёт в формальной логике нет ничего определённого, если не считать закона тождества, согласно которому яблоко есть яблоко, и никаких “не–яблок”.
И, наконец, последний закон формальной логики – закон достаточного основания. По сути это опять всё тот же закон согласия: если яблоко есть яблоко, то оно потому яблоко, что – яблоко.
Как видим, вся формальная логика – это по сути один закон, одно начало – согласие. Или – непротиворечивость. Но в таком изложении это уже недиалектичность. И как следует из показанного выше, формальная логика не допускает диалектики, т.е. противоречия. Ведь именно так переводится греческое существительное “диалектика” на русский язык.
Закон непротиворечивости был введён Аристотелем в метафизику как принцип против своих современников – софистов, которые во всём находили противоречия и все споры сводили к бесплодному мудрствованию. Выглядел закон Аристотеля так: “...Невозможно, чтобы противоречащие утверждения были вместе истинными...”. Но у Платона (427 – 347 гг. до н.э.) уже тоже встречается нечто подобное. В диалоге “Евтидем” он писал: “невозможно быть и не быть одним и тем же”. То есть, как видим, не только Аристотель ощущал необходимость согласия. Но это слово так и не прозвучало ни у него, ни у Платона, ни у мыслителей позднейших времён. И это – их не самая большая беда. Самая большая беда мыслителей всех времён и народов в том, что они не в состоянии согласовать своё мышление с действительностью. И прежде всего, свой закон согласия с её противоречиями.
Ещё при жизни Аристотеля многие софисты сошли с ума или покончили жизнь самоубийством потому, что никак не могли устранить противоречия. Это продолжалось бы, скорее всего, до тех пор, пока не повесился бы последний мудрец. Но мудрецы на то и мудрецы, чтобы находить выход там, где его нет. И выход, в какой–то мере спасающий их от сумасшествия и самоубийства, они нашли. Он гласит, что законы формальной логики распространяются лишь на мышление. Вот оно и должно быть непротиворечивым. Что же касается противоречий живой жизни, то там действует диалектика. Этим, по сути, мыслители просто открестились от противоречий и вообще от жизни, ушли в заоблачную, чистую, абстрактную метафизику и тем самым умерли для всякого движения вперёд, как выразился Ленин. Зато не повесились и не сошли с ума. Правда, некоторым из них неймётся, они продолжают искать согласия своего мышления и действительности. И, не найдя, так или иначе уходят.
Такова она, формальная логика. Античеловеческая.
Но, может быть, формалисты правы? Может быть, у жизни – свои, диалектические законы, а у мышления – свои, формальные? Может быть, и с ума сходят философы по другой причине?
Как ни странно, но почти всё так и есть. То есть мышление метафизиков отлично от естества, от физики. Но именно поэтому физика не находит себе места в умах метафизиков и они потихоньку сходят с ума. Или плюют на эту несносную физику. Вот так, в лице метафизиков, и процветает односторонность.