Памяти моего одноклассника,
капитан-лейтенанта Петра Холодкова
-----------------------------------
Полярный порт
дымит, звенит, гудит...
Весна смывает лед и греет землю.
А на скамейке — бич небритый дремлет.
И на его распахнутой груди —
татуировка с откровеньем древним:
«Нет щастья в жизне».
В зарослях волос
она таится, как судьбы ухмылка.
Исходит храпом перебитый нос.
В ногах — пустая винная бутылка.
А на бревне над головой бича
начертаны осколком кирпича
три знака, тоже древних: икс и игрек,
и третий символ, но отнюдь не зет.
Картинка жизни наших светлых лет...
Он сам себе такую долю выбрал,
такую жизнь, в которой счастья нет?
А может, просто понесла кривая? —
чего на свете только не бывает —
нелегкая однажды понесла,
глаза ему сивухой заливая,
отрезав парня и от ремесла
морского, и от дома, от тепла,
и от всего, чем держимся на свете.
Сначала — больно, а потом — привык.
Попалась, птичка — не уйдешь из сети.
И утешеньем стали только эти
слова наколки, этот горький крик:
«Нет щастья в жизне».
...В самой полной мере
согласен я, хоть сердцем не озлел.
Нет счастья в жизни, правды — на земле,
и выше нет,— как говорил Сальери
устами Пушкина.
И опровергнуть — нечем.
...Но этот бич себе противоречит:
день у него расписан наперед.
Он встанет, отряхнется и пойдет
к шалману, опрокинет там рюмашку
и натаскает ящиков пивных
для алкашей, и — свой среди своих —
в углу зажмет посудомойку Машку.
И снова станет счастлив — как никто!
И что с того, что ветхое пальто
на голое он надевает тело.
Он — счастлив. И кому какое дело
до жизни одного из сотен тысяч,
скитающихся в беспробудной мгле.
А я хотел бы на граните высечь:
Нет счастья в жизни.
Правды — на земле.