Он забыл, как бегут ручьи,
И каков поражений счет.
Он забыл, как давно ни чьи
Не касались небритых щёк.
Он забыл, как шумит листва,
И как нежен ромашек луг,
Он когда-то делил на два,
Даже ломку уставших рук.
Он опять до утра без сна -
Не квартира, а груда льдин.
Стала тише души весна,
В холодильнике – больше вин.
И не лечат потоки строк -
От тоски и стихи пьяны.
До её не целованных ног
Километры его вины.
И не выплюнуть, и не сжать,
И часов не ускорить бег.
Он совсем разучился ждать,
За неделю измерив век.