ПЕРСЕФОНА - АИДУ
1
Тебе – не доставшему угол небес,
Неведомый знак высотой распластался.
Я видела сон – заблудившийся Бес
В окно твоё тихо вошёл. И остался.
Ты спал. Было тихо. И пахло вином.
Растения дома вбирали прохлады.
Не двигаясь с места, ты спрятался в нем.
В бесовские тайно вошел анфилады.
Манило тебя приспусканье плаща,
Ты видел крыла его черные перья.
На стенах столетних проклятьем плюща
Вместилось в тебя роковое доверье.
И Бес ликовал, увлекая твой дух,
Он знал, что не видишь ты белое зданье.
Он зрение дал. Даровал тебе слух,
Ночи и измены слепое зиянье.
А после, когда ты постиг глубину
Законов его подземельных смешений,
Любовь свою - тяжесть отправил ко дну.
И грустно смотрел, не мешая движенью.
Отсюда – погас в твоём взоре опал.
Он – светло-коричневый стал онемелым.
Твой Бес безмятежно в ногах твоих спал.
А ты на кровати сидел. Вечерело.
2
Безвозвратно, плавно и робко
Под прощальный аккорд звеня,
Твоих снов голубая лодка
Отделяется – от меня.
Незаметно – по нити будня.
Между строк бытовых невзгод,
От полуночи – до полудня
Удаляешься в свой восход.
Неизменно – лучом сарказма,
Лаской бредя, взахлёб браня,
Сквозь мечту и рыданий спазмы –
Отделяешься от меня.
Неизбежно, как смерть для жизни,
Неустанно, как время течь,
С каждым днем больней и капризней
Отвыкаешь от губ и плеч.
Поддаваясь великолепью
Оторваться вразрез и всласть,
Ответвляешься новой ветвью,
Забывая и ток и страсть.
Дорогих объятий минуя,
Опустившись в прошедший бред,
Отрекаясь и вновь целуя,
Отсекаешься – в свой рассвет.
Можешь плыть – разрубаем сети,
От любви только след и лёд.
Птицам в клетках не жить на свете.
Дверь открыта – за ней – полёт.
Я ни Федра и ни Энеида
Я сошла в подземелье лун.
Чтоб тебя – моего Аида
Не сорвало с небесных струн.
3
Падение в небо – открытое темя.
Ленивые лилии плавно желты.
От жизни до смерти проложено время,
Которому выдался страх высоты.
Высокого страх - отчего, если губы
Отчаянно пробуют каплю небес.
Как странны твои прикасанья, как грубы
Лобзания смерти – полуночный Бес.
Под ливнем луны ты красив и отчасти
Колышется сердце при вздохе твоём.
От волчьей от вечной непонятой страсти -
Рубин небосвода и звёзд окоём.
Тебя не боюсь. Ты сидишь полукрыло
На фоне окна в шестимерную ночь.
Быть может, тебя я любила – остыло
Дыханье коней, уносящихся прочь.
Распахнуты шторы. Наивны и пошлы
Ласканья теней в гамме призраков тел.
Я помню отрывки из нескольких прошлых
Запутанных жизней. Ты также сидел.
Сидел у окна. За окном в полнолунье,
Под черными крыльями еле светя,
Смотрел, как в ночи превращаюсь в колдунью.
Сидел и смотрел, как качаю дитя.
А после ржаные высокие травы
Мне жгли загорелое тело, а ты
Протягивал мне тонкий кубок отравы,
Чтоб я пересилила страх высоты.
4
От пепельных волос прямых и нежных
Дыханье исходило – дух пустыни.
И мыслей, и огней и ласк безбрежных
Твоих высот – вовеки и отныне.
Слеза полутекла на флоксы груди.
Желание сжималось взмахом фетра.
Стояли в стороне чужие люди,
Все неподвижные – порывом ветра.
Змея ползла зигзагом заговора,
Песок коричнев был и солнце встало.
А я одна ждала ночного вора -
Подножьем неземного пьедестала.
Сплетая руки в дыме трав куренья
Я знала – ты в пути, гонимый всеми.
Эротикой распятого растенья,
Сжимая в обруч рук своих колени.
Я знаю грани мук, границы пепла
И семикрылье плачущей планеты,
Я высотой твоей давно ослепла,
Подземного, пустого лазарета.
Запретный шрам на золотом предплечье
Горы Сезам, слезам открытый снизу.
Обряженная в облик человечий,
Я вся вошла в предсмертные эскизы.
Бреду такой. Вокруг ни зги, ни вдоха
Лишь маскарад людей, их меч прощанья.
Мне плохо без тебя. С тобой мне плохо
Мой черный ангел с белым светом знанья.
Вплывет луны овал и око вдовье
Назначит воплощаться круговертью.
Опять войдешь. И сядешь в изголовье.
Агонию чела остудишь смертью.
И полетят созвездий коридоры
И анфилады жизней бывших раньше.
В конце тоннеля свет вернет просторы,
В которых нет тебя, любви и фальши.
Мой рок – Аид.
5
Зачем я тебе –
Тихо ходишь за мною,
Молчишь за спиною
В сокрытой мольбе.
За что я тебе?
Сотни прочих нарядней,
Клубок ариаднин
Наметят в судьбе.
Куда я тебе?
Смертной женщины стоны -
Шипенье Горгоны
И лик голубей.
Когда я тебе?
Если канули фоны
Твоей Персефоны,
Хоть солнце убей
Зачем я тебе –
НЕВИДИМОМУ?