ЛЮБЛЮ
Как много вложено в понятие люблю.
Люблю Отчизну, поле, травы,
Бродить по лесу во хмелю
От чар волшебницы лукавой.
Весенним солнышком согрет,
Смотреть, как зеленеют листья.
И лучше всяких сигарет
Вдыхать всей грудью воздух чистый.
Люблю работу и детей,
Друзей весёлые собрания.
Вообще люблю я всех людей,
Но только не на поле брани.
И женщин, ну куда ж тут деться.
Не под собой же сук рубить.
Такое видно наше сердце.
Ему положено любить.
КАНАРЕЙКА С ГОЛОСА ЧУЖОГО,
ЖАЛКАЯ, ДРЯННАЯ ПОБРЯКУШКА.
Я ПРОЧИТАЛ ЕГО СТИХИ
И В КЛЕТКЕ СДОХЛА КАНАРЕЙКА
СЕРГЕЙ ЕСЕНИН
Кумир мой, ты меня прости.
Хотел быть чуточку похожим.
Хотел, как ты любить, грустить.
Бить подлецам по наглой роже.
Поверь, что кенарь мой не сдох,
С чужого голоса не свищет.
Лишь иногда тяжёлый вздох
Былую удаль в теле ищет.
Люблю цветы, природу, женщин.
И крест несу свой как могу.
Пусть в моей жизни много трещин,
В кусты, как заяц, не бегу.
Я горд, не мучимый тщеславием,
Быть чуть похожим на тебя.
Мы бездарей порою славим,
Таланты истые губя.
Но не умрет в России сила,
Любви к полям, цветам и ржи.
И к женщине, до боли милой
Но, не затасканной во лжи.
И к матери, больной и старой,
Что не дождётся нас никак.
Где семиструнною гитарой
Звучит журчанье родника.
Кумир мой, ты меня прости.
Хотел быть чуточку похожим.
Но свой напев Руси нести.
Простишь, меня за это, может?
ЗАБЛУДШИМ ПОТОМКАМ ПЕТРА
О, если б только Пётр великий
Восстал из тьмы ушедших лет.
Души Руси и боли крики,
Её потерь, обид и бед,
Он щедрым сердцем бы услышал.
Не стал, не стал бы он смеяться,
Как эти глупые паяцы
Над болью Родины своей.
Уж не до прошлой славы ей,
Страна и так на ладан дышит.
Над кем смеётесь? Над собой!
Над Родиной своей паяцы.
До чести трудно так добраться,
Да это видит и слепой.
Как Русь духовно низко пала.
Но в колыбели лет купала,
Земля своих богатырей.
Слезами русских матерей,
На травах выступили росы.
Чернявых, рыжих и курносых
Детей. Растила нежно всходы.
В плоды надежду затая.
Но в них беда и боль твоя.
Россия. Новые походы,
Не возвеличат без Петра.
Но верь в души народной силу.
Чрез боли тысячей смертей,
Цветы возложат на могилу.
И лет седых Руси ветра
Ростки семян его овеют.
Былую славу, честь клинка,
Не посрамят России дети.
И Богоматерь не посмеют,
Продать за гривну у шинка
Заблудшие его потомки эти.