автор Феликс Цыганенко http://www.proza.ru/avtor/feliksik , фото из Интернета
Два однотипных, крупнотоннажных рудовоза: «Зареченск» и «Звенигород» работали на лини Мурманск – Росток. Во времена социалистического содружества они поставляли в ГДР минеральное удобрение, апатит. В свою очередь, на верфях Варнемюнде, что на Балтийском побережье, немцы строили для СССР десятки рудовозов, сухогрузов и рефрижераторов.
Капитаны упомянутых рудовозов, благодаря чёткой слаженной работе, имели в ГДР хорошую репутацию и полезных знакомых. Это помогло старпому Вячеславу Ковальчук выбраться из сложнейшей ситуации в Ростоке, едва не обернувшейся международным скандалом. И во многом благодаря старому «морскому волку», капитану «Звенигорода» Георгию Прокопович…
Порт Росток был примечателен для наших моряков тем, что чтил запросы моряков страны Советов. Даже в суровое однопартийное время. На его территории находился спецмагазинчик, исключительно для советских тружеников моря. Что же в нём ценного? А то, что по безналичному расчёту, приобретай моряк спиртное – сколь душе угодно! Всего лишь необходимо предъявить паспорт моряка, да чтобы вахтенный штурман во время доставил заверенную капитаном судовую роль (список экипажа). Отоварился моряк водкой, бренди или коньяком и топай на судно отмечать приход!
Очередное прибытие в Росток «Звенигорода» совпало с великим для нас праздником – Днём Победы. Приняв по этому случаю хорошую дозу спиртного, старпом Слава Ковальчук и третий штурман Гриша Кичин отправились в город, чтобы пивком побаловаться. В баре подсели к толстому пожилому немцу, уплетавшему под пиво жирные сосиски. Немец и сам был в хорошей кондиции, однако поначалу беседа складывалась мирно. Пили за здоровье родных, за тех, кто в море, и, конечно, - за дружбу народов!
Недоразумения начались, когда перешли к итогам второй мировой войны и празднику Победы. Поднять кружку по этому поводу немец категорически отказался. Моряки крепко обиделись и напомнили ему: кто начинал две мировые войны, концлагеря и оккупацию родного города Кичина – Смоленска! В свою очередь, немец принялся громко горланить, произнося нехорошие слова в адрес русских, известных ещё со времён немецкой оккупации.
Работавшие на этой линии штурмана достаточно хорошо знали немецкий язык, этого требовала специфика службы. Крепкие выражения немца они поняли и приняли незамедлительно к сведению!
Стерпеть такое нахальство, да ещё в День Победы?! Это уж слишком… Кичин схватил за грудки немца, а Славка так треснул по столу пивной кружкой, что она вдребезги разлетелась. Пиво оказалось на упитанной физиономии «реваншиста». Выскочивший из-за стола немец, вместе с барменом принялись судорожно названивать в полицию. Вошедшие в раж и плохо соображавшие «победители», отбросив стулья и с криком «ура!» ринулись вон из бара! Пытавшиеся их задержать немцы были отброшены к стойке бара, словно налетевшим тайфуном, но погони не прекратили.
Применив тактику агрессивного отступления, моряки забежали в подъезд соседнего дома. Пожилого хозяина, который открыл дверь на первом этаже, они прогнали прочь и ворвались в квартиру.
- Занимаем круговую оборону! – орал старпом, баррикадируя входную дверь мебелью хозяина.
Младший штурман Кичин, обнаружив пылесос, включил аппарат в розетку и навёл его в окно, словно пулемёт Калашникова. Во дворе дома собиралась толпа любопытных, привлечённая криками и шумом пылесоса из разбитого окна.
- Славка, вырубай сектор обстрела, - орал Кичин, имея в виду большие горшки с цветами, закрывавшие штурману обзор.
- Мы устроим здесь, мать вашу, второй Сталинград! – свирепел Ковальчук, продолжая крушить мебель и складывая её остатки у дверей.
Прибывшая полиция справедливо оценившая обстановку, в свою очередь обратилась в русскую военную комендатуру Ростока. Так посоветовал и хозяин квартиры – господин Шмульке, по удивительному совпадению – участник Сталинградского сражения. Пробыв четыре года в плену, он восстанавливал город на Волге и хорошо знал взрывной характер крепко захмелевших победителей.
Подъехавший на ГАЗ-69, патруль пытался вразумить защитников русской славы путём переговоров. Но ребята уже плохо соображали: где наши, а где немцы? Так что пришлось брать цитадель штурмом, а потрёпанные в сражении мужики, оказались в камерах военной комендатуры.
И началось…
Много усилий приложил капитан Прокопович, чтобы не возбуждали уголовного дела. Лишь благодаря его хлопотам, да и господину Шмульке, отказавшемуся от уголовного преследования, штурмана не оказались на тюремных нарах. Потерпевший от русского вторжения немец лишь потребовал материального возмещения убытка.
Несколько лет выплачивал Ковальчук деньги по иску господина Шмульке. Причём как разжалованный в матросы, бывший старпом. Что до «пулемётчика» Кичина, то его уволили с пароходства и третий штурман устроился в порту.
Спустя годы я встретил Ковальчука на другом судне, рудовозе «Ургенч», куда Слава прибыл уже в востановленной должности старпома. Это был всё тот же неунывающий штурман, правда –слегка заикался и с нервным тиком в правой части лица…