ты как мизинец, обмороженный прошлой зимой в минус сорок –
вроде и не болит, не мешает, не беспокоит.
но как только настанет новый крещенский холод,
от боли взвоет.
так и мой потерявший чувствительность разум в стакане утонет,
когда невыносимых воспоминаний вихрь накроет город.
и не нужен ни ты, ни любовь, ни начало мая.
только дура способна говорить, что уже повзрослела, стала другая,
я же и сотню лет спустя буду прежней –
тоже дурой –
но не верящей в веру, любовь и надежду.
постараюсь с ума не сойти, уходя,
не раствориться в себе, став рабом нарциссизма, влюбившись в «я».
от цельсия к фаренгейту – так интересней.
чем выше градус, тем искренней песня.
об камни – больно, а мягкий блеск алмаза вина — в радость,
мы создали диониса войско – восхваляя позабытую забытья сладость.
нас в безрассудстве винить бесполезно;
вам же говорить, что мы – пропащее, душу продавшее поколение, видимо, лестно.
вы не беспокойтесь, мы выживем
даже в мороз
и в студеную стужу, и в шторм, и в сезон летних гроз.
на наших могилках, лет через триста, не будет ни венков, ни надгробий, ни букетов роз
только прозрачный фонтан недосказанных мыслей...
да к чему это я?
глупости, вся жизнь впереди.
друг, я пью за тебя...
молодость, не уходи.
9.01.2010