каких-то сорок ясных зим
над птицами и облаками
над бездной ледяной как дым
я плыл с упавшими руками
забыв про пищу и друзей
разьятый на огонь и воду
я нес тебе что Моисей
свою последнюю свободу
я шел к тебе не чуя ног
всё дальше с новым поворотом
прости мне мой позорный слог
и мягкотелость идиота
вот я стою живой едва
в бурнусе из сырого ветра
и подношу свои слова
как бабочек к огню конверта
ты крылья протяни вперёд
согрей их сложенных устало
и поцарапанных о лёд
рождественского одеяла
твои несчастные глаза
под пеплом жизненного чада
мне светят словно звёзды за
глухой стеною снегопада
ты мой потусторонний свет
точней его воздушный слепок
в котором хоть спасенья нет
но дышится как напоследок