Я вновь заглянула на ту половинку души,
Где в душном отваре плескался, дымясь, зверобой,
А хмурая девочка, щурясь, метала ножи
И с каждым броском убивала давнишнюю боль.
Но боль возвращалась пустыми глазницами змей,
Продавленной косточкой в горле, надкушенным ртом,
Сомнительным даром суметь ничего не иметь
В блистательном нищенстве, как не сумеет никто.
Стервозная желчность - бесспорно, на цвет и на вкус,
С изящной гравюры стирается пыль позолот,
И нож рассекает пространства, когда я смеюсь,
А после летит бумерангом в соленую плоть.