Не желая стязать меморьяльную доску,
А лишь вняв, что нехлебом единым жив чел –
На поэтскую встал я нехлебную стёзку,
Чтоб единый нехлеб был у вас, дурачелл.
Для другого большая была бы досада,
Что не юн уж, а зад как и в юности гол,
Ну а мне до лампады, зане не из зада
Мой питательный к людям выходит глагол.
Да, я знаю, что были в Руси стихокропы,
Ну там Бушкин иль Продский, кто в рифмах был ас,
Но, духовно, они предо мною микробы,
А важней вечно в пьите духовность была-с!
Вы мне скажете: "Хоть важен хлеб неединый –
Лучше земь, а не лист потом ты орошай,
Ибо с хлебом простым с каждой новой годиной
Старый непер в Руси, сиречь неурожай!.."
Я в экстазе сменил на орало перо бы,
Но единый нехлеб ведь важнее вам есть –
И пребудет он с вами, пока стихоробы
Вот такие как Я у отечества есть!
И однажды, то ль сам государь-император,
То ль стоящий при нём вроде Путина ферзь
Под оркестр, взорвущийся гимном как кратер,
"Первозванным Андрюхой" ухерит мне персь.
А затем сам министр культуры Рифмаго
Скажет мне: "Вот, не мог я доверить другим:
Нате злато перо и гербову бумагу –
Переделайте срочно наш йобаный гимн!"
Мне поместье дадут в воеводстве Тифлисском
с крепостными. И, в мыслях мужьям изменя,
Зарыдают о счастье упущенном близком
Все те женщины, что отвергали меня.