Лежит на природе молчанья печать –
как прежде, как раньше, как в самом начале,
и сонно чернеет рыбак на причале...
О, если бы рыбы умели кричать!
Кричать, как младенцы, являясь на свет
из тёплого космоса женской утробы,
когда пуповина повисла, как стропы,
в которых потребности более нет.
Лес тонет в тумане, как сонный альков.
Кровавым плевком расплывается зорька.
И смотрит рыбак хоть и сонно, но зорко
на красные капли своих поплавков.
Он видит сквозь зыбь водяного листа,
сквозь чёрные щепки, покрытые пеной:
подводные ангелы шагом степенным
гуляют, серебряной плотью блестя.
Он знает, как надо добычу вести,
он любит ловить этот импульс нерезкий,
бегущий, как ток, по натянутой леске,
и гаснущий в грубой тяжёлой горсти.
Дымится костёр, и безжалостный чад
съедает глаза комариного войска.
И роща сквозит, как пустая авоська...
О, если бы рыбы умели кричать!