Одна. И эти слезы, похожие на уши кроликов, которым больно на меня смотреть, и они кладут себя под плеть, не боясь смерти. Я им не верю. Они же перелетные, а значит, мерзнут зимой. А я под конвоем воющих мыслей, висну на потолке.… Быть беде. Ерунда все это по сравнению со скоростью света, с которой мы летим в черную дыру, и я одна не умру, потому как она под моим знаком и страхом мрака, в котором она уже миллионы лет приносит небесным телам беды и по будням обеды. Я дала обет знания, как наказание за мою вечную манию величия, обналиченную с поличным, вне рамок приличия. Я знаю жизнь на отлично, и лично мы с ней на «ты», без предлогов и лжи, она лижет мне руки, а я ей пою от скуки.… О, эти адские муки, которым меня подвергла она. Я без ума от ее манеры линейных неожиданностей, описанных мною в живописи и летописях, вы их увидите на днях. И я не буду скрывать, что это яд и все явления не настоящие, можете отложить их в долгий ящик, в который ляжете сами и на второй месяц обрастете грибами, и даже не галлюциногенами, а бесполезными сыроежками. Это все, чего вы заслужили, будучи пешками. Слова – только производственные издержки и косвенно влияют на данный контекст. Конец текста.