Брови Он хмурил
и бил себя в грудь:
выбрали, дескать, не тот они путь...
Сколько вон Евой зачато от Духа –
а всё равно подавай им друг друга!
Душу вложил в них, чтоб грех был постыл –
нет, не прониклись,
пустили в распыл.
Что-то внизу там не то и не так –
разные истины
в разных местах,
даже по-разному молятся Богу...
Вот и собрал Он сынишку в дорогу:
ты, мол, напутствовал, вправь им мозги!
...Больно ладоням,
и в небе ни зги.
Мука в очах
и кровавы следы.
Кто бы поднёс хоть глоточек воды...
В чём провинился – с пути ли вдруг сбился,
что в ослушание тайно женился,
или Иуде по дружбе простил,
или стелился
под плетью без сил?
Хлеба единого хватит на всех!
Только вдогонку –
каменья и смех.
Шёл по воде и лечил от проказы.
Думал, что в этом – отцовы наказы,
что если в вере блюдёшь ритуал,
праведным
сам по себе уже стал...
Глянул Отец
на него с высоты.
Что ж, по подобию вроде черты,
да и по образу – всё остальное...
Только небесность забило земное...
Слишком размяк, всем прощенье суля...
Снова придётся
начать всё с нуля.
К отпрыску враз потерял интерес.
Мало ли дел
у Владыки Небес?!
Вона – Лилит подалась к Люциферу…
Как исхитриться прищучить бы стерву?
Тоже проблема – в саду урожай,
яблоки жри только знай
да рожай...
Некому, правда,
ни жрать, ни рожать,
палка сломалась, чем глину мешать,
Змий после взбучки бессонно на страже,
не подпускает и ангелов даже.
Чёрт под землёю забился в нору
и в мемуарах
там пишет муру.
Будет, конечно, явленье к Фоме,
и просветленье,
и знаки во тьме.
Будет икона сочиться слезами.
Будут из мёртвых восставшие сами.
Будет, что вновь себя стукнет Он в грудь,
и, помолясь,
кто-то двинется в путь...