…излом истории – надрыв и тишина:
вот верные указчики напасти;
разорена великая страна
корыстными держателями власти…
Гой ты, Русь, непутёвая баба,
испокон всё неладно с тобой:
снова бунт по знакомым ухабам
гонит люд и шумит вразнобой.
Примеряя чужие химеры,
и живя не законом – кнутом,
вновь меняешь порядки и веры,
не заботясь, что будет потом.
Это было уже: мессианство
в перекрестье огня и меча
обряжало народ в христианство
и рубились устои сплеча.
И по Волхову и Которосле
разносился языческий стон;
двоеверием идолы после
притаились в окладах икон.
А тогда их толкали на стрежень
– Чур! Изыди! Идёт новый князь…
И по избам, за пОрог, за мЕжень,
обмирая, молясь, матерясь.
Но терпели славяне: – Бог с нами,
значит надо, признаем его...
как-то вдруг, в одночасье, камнями
забросав своих прежних богов.
И опять ты в пучине раскола
повторяешь ошибки, как встарь:
отрекался уже от престола
запустивший дела Государь,
а его заменившие бесы
задирали подол, словно флаг;
Русь, очнись! – по сценарию пьесы
ждут Гражданская, НЭП и ГУЛАГ.
Всё познала – тоску бездорожья,
неуютный и нищенский кров,
эмиграцию, голод Поволжья,
и "великую" чистку рядов.
Что ещё не успела усвоить
пресловутая наша душа?
Почему мы не учимся строить,
предварительно всё не круша?
Выручают тебя исполины,
терпеливые поводыри,
на сутулые, битые спины,
возложившие беды твои.
За тебя так неистово бились,
не имея кола и двора,
и не раз, спохватившись, крестились
на всё то, что крушили вчера.
Но опять всё с надрывом, не в меру,
в головах нынче полный разброд –
за всё разом – неверье и веру
ухватился усталый народ;
да мытарят столицы и веси,
никого и нигде не таясь,
обнаглевшие сытые бесы,
убивая, воруя, смеясь.
Русь, опомнись, ты – светлая птица!
Верю, думаю, знаю, молюсь:
морок сгинет, и жизнь возродится
в заплутавшем созвездии Русь.