Довольно притягательно на входе
льет свет, хоть и надорванный в цветах
иллюминации, но все же не по моде
приодевая скрытую усталость (то есть страх
усталости быть выявленной в подлинном значении)
в костюм ассоциации, доступной лишь свободе –
рекламный идол вечности нам дальних поколений
(ковчегом спасшихся зверей и разных птах.
Конечно, и людей). Вход малоаккуратен.
И даже не в размерах цен и врат,
но в восприятии настойчиво идущих в мнимый сад.
Так, многим мнится то, что он чудовищно приватен,
иным – что недостаточно для ищущего пуст,
лишь те, кому наскучило стеречь комфортный ад,
нетронуты энергией, слюной летящей с уст,
по обе стороны двери, навечно преданной осаде.