А он и рвался, он метался
с угла квартирного и в угол.
Он диким стоном надрывался.
Крича, дрожали губы.
А он впивался, он цеплялся
за стены мокрые. От боли
он не дышал - он задыхался
и плакал искренне от горя.
Его как будто стыло тело.
Как и газа горели щеки.
Он звал её, ему хотелось
любить её и её руки.
Он в полумраке в полуголос
просил прощение у Бога.
Потом вставал, потом пытался
найти домой свою дорогу.
Мне чужды страсти непогоды.
Мне не понять и этот свет.
Я понял, что любовь двуногих,
нет, не похожа, не совсем.