Ты…
Странно…..
Я так часто смотрю в твои глаза, но сейчас, когда я не вижу их, я не могу вспомнить какого они у тебя цвета. Так происходит всегда с очень дорогими мне людьми. Их совсем не много, но я не помню цвета их глаз.
-Какого цвета твои глаза?
«Я не знаю… Может серые или серо-голубые».
Ты смешная…. Ты тоже не знаешь какого цвета твои глаза. Я помню их форму, их блеск, маленькие морщинки вокруг, вызванные смехом и радостью. Помню твой носик, смешной, беленький, весь в веснушках… Губы очень правильной изящной формы и цвета мякоти абрикоса. Ты такая красивая, а твои веснушки я люблю больше всего. Я очень хорошо тебя помню, но цвет твоих глаз – это пробел…. Я не помню какого цвета твои глаза.
Ты другая, самая другая из всех, кого мне только довелось узнать в этой жизни. Помнишь, я спрашивала тебя, что ты любишь? Я сохранила, чтобы потом читать и дивиться, какая ты другая. Вот как ты написала: «…обожаю манную кашу и холодец, могу есть это 24 часа в сутки годами))), люблю ,когда тепло, кошек обожаю, люблю ночь, очень люблю не спать ночами, телек комп гулять, не важно чего делать, но люблю короче типо встречать рассвет и так и спать ложиться....) но больше всего люблю людей))) аха и покой лю) еще я люблю лазить по крышам))) это прикольно в Питере)»
Я никогда не встречала людей, кто любит манную кашу. Это так удивительно… Ты удивительна многим: как ты злишься, так искренне, так с любовью… Ты начинаешь материться, говорить гадости, но за всем этим скрывается невероятная боль. Так может злиться только настоящий человек, искренний и чуткий. Ты такой человек. Ты так злишься. Ты так злишься на меня. И я чувствую себя жутко виноватой. Я скверно себя чувствую, когда ты злишься. В такие минуты я бессильна, что либо сделать и потому чувствую себя виноватой еще больше. Ты удивительна, в том, как ты говоришь: очень быстро, конструктивно, захватывающе, интересно…. Ты много читала, а потому ты очень интересный собеседник. Ты говоришь мне про культуру разных далеких стран, про их обычаи, про Бога… Я не знаю всего того, что ты говоришь мне и мне интересно тебя слушать. Ты умная. Ты хорошо говоришь на французском и это тоже удивительно. Когда нибудь ты обязательно научишь меня нескольким самым важным фразам и я смогу говорить тебе об Этом по французски. Думаю, ты будешь улыбаться. Я вообще хочу, что ты улыбалась всегда, к твоим веснушкам очень идет улыбка. Я хочу целовать каждую твою веснушку, чтобы они знали тоже, как я люблю их.
У тебя есть невероятная способность в секунду превратиться в маленького, беззащитного, очень трепетного ребенка, и когда ты прижимаешься в такие моменты ко мне, у меня разрывается сердце от непреодолимой нежности. Это очень невероятное чувство, по силе своей способное сравниться со стихией, ведь только стихия может иметь непреодолимую силу. Помнишь, когда я варила тебе твою эту манку, ты сидела, что-то бесконца говорила мне и смеялась, я была абсолютно счастливой в тот миг, стихийно счастливой. Это трудно объяснить, потому как о счастье всегда говорить сложно, о моем счастье с тобой, говорить особенно тяжело. Это очень странное, совершенно новое, но огромное счастье.
Я очень люблю на тебя смотреть. Просто смотреть. Я даже иногда не слышу, что ты говоришь, просто смотрю на тебя и мне чудится будто вокруг тебя все светится. Ты очень светлая. Я бы сказала, что ты прозрачная, но тогда может показаться, что как будто ты ни чем не наполнена, а это неверно, потому как ты очень глубокая и содержательная. Поэтому ты просто светлая, очень при очень светлая. А еще ты очень ревнивая, сильно при сильно ревнивая, как и я, как и многие овны. Ревность –это болезнь, тяжелая, неизлечимая, страшная. А потому мы больные люди. А Мама говорит, что ревность-это распущенность и что нужно ее искоренять. Моя Мама никогда не ревнует, никогда-никогда, это очень сложно так, и я очень горжусь своей мамой.
А еще ты натуральная блондинка. Шикарная, натуральная блондинка, любящая розовый цвет и мягкие игрушки. Мне никогда раньше не доводилось так близко знать таких настоящих блондинок. Когда ты рядом я очень горжусь тобой, хочу тобой всем хвастаться, это гордыня моя, но так и есть. Отдельно хочется написать про твои необыкновенные губы и про то, какая ты ласковая, но, пожалуй, это слишком личное, чтобы все об этом читали.
Ты очень внимательная ко мне и заботишься обо мне, как Мама, ну или почти, как Мама. Для меня важно это, потому что в сущности всем плевать друг на друга, в этом испорченном эгоистичном мире… А тебе не плевать, и я ценю это. Меня поражает тот факт, что когда я звоню тебе в два часа ночи, а ты спишь, ты жертвуешь своим сном, и говоришь со мной много-много минут о всяком разном, а потом встаешь в 6утра. Конечно, ты не высыпаешься. И так повторяется каждую ночь, но ты никогда мне не в чем не отказала, ну если только не считать того, что не стала меня наряжать на ту гламурную вечеринку в Camedy, но это не считается.
О тебе можно сказать еще много, но это миниатюры и поэтому во второй части я продолжу, а пока все.
Цем цем цем…