Воздав эпохе ретушью витрин,
дома считали годы кирпичами.
Крошился в гравий северный рубин,
дубы играли латными плечами,
ходил трамвай брусчаткою из шпрот,
в шкаф полонил Я.Райниса пшек Януш,
являли птицы прерванный полет,
прикормленные рыцарями ратуш.
И Домский нес свой протестантский крест
над флюгерами ветреными башен,
где служкой туристических сиест
звучал орган в старинной церкви нашей -
бездонный Бах гудел над головой,
по юности - хмельной, по моде - куцей,
божественной 638-ой
сжимая боль душевных экзекуций...
А Рига билась рыбою о лед,
латая флаг с усердьем Пенелопы,
и мелями стоял Балтийский флот -
опричником потемкинской Европы.