Л.Уайт о мировоззренческих корнях экологической катастрофы
«Некоторые исследователи считают, что источник наших экологических проблем – иудейско-христианская вера в человеческое призвание, направленное на господ¬ство над природой. Однако насколько правильно данная концепция трактует библейскую веру в верховенство человека? Или действи¬тельно Ветхий и Новый Заветы выражают более просвещенное и благородное отношение к природе?
Как полагает американский культуролог Л. Уайт, «историчес¬кие корни нашего экологического кризиса» восходят к ИУДЕЙСКО-ХРИСТИАНСКОЙ доктрине о сотворении мира. В более специфическом смысле эти корни связаны с верой, что человек был сотворен по образу и подобию Божьему, что он причастен трансцендентности по отношению к природе и что весь порядок мирового природного бытия был создан РАДИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.
В менее отдаленной истории корни кризиса обнаруживаются в слиянии науки с технологией, что окончательно произошло в XIX в., но верования, заложенные еще в Книге Бытия, а точнее, в ее активистской западной интерпре¬тации, лежат в основе науки и техники, созданных именно на Западе.
Победа христианства над язычеством, считает Уайт, явилась величайшей революцией сознания в истории нашей культуры. Мы все живем в «постхристианскую эпоху». Что же христианство го¬ворит людям об их отношении к природе, к жизненному окруже¬нию? Многие мифы народов мира дают описание истории творе¬ния. Греко-римская же мифология в этом плане совершенно иная. Мыслители античного мира, древнего Запада отрицали, как и Аристотель, что видимый мир когда-то имел начало. В их схему циклического понимания времени невозможно ввести представле¬ние об истоках.
Полностью контрастирует с этим воззрением христианство, унаследовавшее от иудаизма концепцию времени как линейного и неповторяющегося. Всемогущий и вселюбящий Бог шаг за шагом создавал тьму и свет, небесные тела, Землю со всеми ее растения¬ми, животными, птицами и рыбами. Затем появился человек. Он дал имена всем животным, установив таким способом над ними свое господство. Бог предусмотрел и спланировал все это исключи¬тельно для пользы человека и чтобы он управлял миром: всякая природная тварь не имеет никакого иного предназначения, кроме как служить целям человеческим.
В христианстве отношение человека к природе во многом опре¬деляется тем, что он, как и Бог, трансцендентен по отношению к миру. Полностью и непримиримо противостоя древнему язычеству и азиатским религиям, за исключением, возможно, зороастризма, христианство не только постулировало дуализм человека и природы, но и обосновало мысль, будто воля Божья такова, чтобы человек эксплуатировал природу в своих целях.
Как пишет Уайт, в античную эпоху каждый природный объект (дерево, ручей, холм и т.д.) имел своего духа-защитника. Эти духи были доступны человеку, хотя и очень не похожи на него: кентавры, сирены, наяды, фавны — все они являли собой двойственный облик. Чтобы что-то сделать с любым из объектов природы, человек должен был прежде расположить в свою пользу духа, дабы и в дальнейшем не лишиться его милости. Христианство, разрушив языческий анимизм, открыло психологическую возмож¬ность безгранично эксплуатировать природу.
В чём Уайт усматривает слабость распространенной ныне миро¬воззренческой установки? Мы возвысились над природой, высокомерны по отношению к ней, хотим использовать ее для удовлетворения собственных потребнос¬тей.
Если такая оценка верна, то решение проблемы следует искать в религии.»
(П.С.Гуревич Культурология. – М., Гардарики, 2004, с.с. 39-41)