Листья ещё малахитовы,
листья ещё изумрудны,
только вползают в палитру
охра, кармин и янтарь.
С ветками, их породившими,
им расставаться не трудно.
Входит пора листопада –
исподволь, тихо, как встарь.
Листьев живые пропеллеры,
крылья, шары, парашюты
мирным и пёстрым десантом
плавно планируют вниз.
Ими трава припорошена
в эти часы и минуты.
Дворник, идя на работу,
рощу клянёт за стриптиз:
"Нет ни стыда и ни совести!
Всё б тебе, грешной, резвиться,
платье своё беззаботно
рвёшь на клочки-лоскуты.
Всё б обнажать свои прелести,
даром, что с виду девица,
чтобы глазели на тело,
слюни пуская, скоты!"
Сказочно, празднично, весело,
терпко, шуршаще... досадно,
что сотрясает пространство
мастер метлы и совка:
в этой палитре изменчивой,
в этом стриптизе-десанте –
почерк большого поэта,
гения жестов рука.