Усевшись тихо во дворе, там, где лежит твой путь,
В большого черного кота я к ночи превращусь.
Весьма красив, слегка носат, немного седины
И к переносице глаза легонько сведены.
Мои шерстинки серебрит, окутав, мелкий дождь,
И знаю я, что мимо ты, бесспорно, не пройдешь.
Я шла куда-то в серой мгле, но как не подойти
К большому черному коту, что встретил на пути:
Весьма красив, слегка носат, в манерах - пофигизм.
Но только льется сквозь него какой-то мистицизм:
Эй, чудо! кто тебя прислал? какой колдун, шаман?
А кот сидел, собой гордясь и созерцал туман.
Я там сидел совсем один среди сырой листвы.
Когда меня ты позвала - не поднял головы.
Я так старался, замерев, не возмущать покой,
Но ты касаешься моей реальности рукой.
Ну что ж, встречай мой беспредел, бегу к тебе, лови!
Я кот и ласка у меня прописана в крови.
Я, искушенья не сдержав, по воле волшебства
Коснулась мокрого кота, как будто Божества.
И вот проснулось наконец кошачье естество:
Стою, как посвященный жрец, ласкаю Божество -
Не победил еще никто кошачий магнетизм.
Но что за кот попался мне? Не кот, а катаклизм.
Не победил еще никто во мне больную суть,
Что как магнит к тебе манит и разрывает грудь.
На задних лапах, ошалев, стою во всю длину
И когти в душу запустив, к себе тебя тяну.
И как в бреду себя веду, не думая о том,
Что вдруг узнаешь ты меня бессовестным котом.
Когтями куртку зацепив, к себе он притянул,
И необузданно лобзал скольженьем теплых скул,
Мне на колени взгромоздясь под светом томных ламп.
А на меня текла вода с его замерзших лап.
И вдруг замкнулся мыслей круг, и стала я шептать:
"Ты точно знал, кем в этот час передо мной предстать!"
Я всем кошачьим существом в тебя насквозь пророс
И тыкал в мокрое лицо свой одуревший нос.
От чувств колол тебя когтём, безжалостно топтал.
ты мне шептала много слов, но я не понимал,
Я пел осенний хриплый блюз своей большой любви:
Я твой, и это у меня прописано в крови.
О, блюз простуженной души и черный шелк волос!
И эта седина в висках, и этот взгляд, и нос.
И в ком бы ты ни родилсЯ, и в ком бы ни исчез,
Тебя узнаю я из всех немыслимых существ.
Не победил еще никто во мне больную суть,
Что не щадя к тебе манит и разрывает грудь.