"Ханж-жа, ханж-жою, о ханж-же" - жужжала дрель на сеновале.
Торча несмело, в неглиже, топтались буквы. Не давали
им встать в привычный, гордый ряд - нести восторг в людские массы.
Слова о многом говорят, о чём не скажут в ИТАРТАСС-е.
Велик, прекрасен и могуч привычный слог крестьянской речи.
Как ясен пень над смрадом куч, он светел, чист и безупречен.
В нём нет ни фальши торгаша, ни тупоумной закупорки,
он лупит в мозг как ни шиша, как виртуальный символ порки.
Он сам тождественен себе, для всех вокруг открыт наружу.
Он твёрдый знак в твоей судьбе, он ссорит нас и нас же дружит,
сакральным смыслом теребя, задворкам дум щелбан отвесив.
Он будто создан для тебя не ради смеха или спеси,
такой понятный и простой, на генетической закваске.
Он манит вглубь как лес густой, не стёрт до дыр и не затаскан.
Он тут как тут, когда зовёшь, но сам всегда спешит на помощь,
затмив собой ядрёну вошь и даже самый крупный овощ.
Родной язык не для ханжи, он полон таинства простого,
к ханже хоть леску привяжи - он всё глядит на полшестого,
всё норовит наморщить нос и впопыхах листает Даля,
как будто сам себя занёс в картину Репина "Не ждали",
он знает точно - "не шали", хоть красноречьем не обижен,
но чёрт возьми! - одни нули в глазах, в сердцах и даже ниже...
Язык нельзя совать в мешок как приснопамятное шило,
душить язык нехорошо, и сколь похмелье б не душило,
коль ты рождён не от гуся и не в капусте ночью найден,
заветный слог произнеся не лишь науки токмо ради,
а запузырив мастер класс, как встарь, творя волхвов заклятье,
самой природе, не таясь, кидаешь пламенное ...ать ё,
и вот тогда, и вот тогда, хоть мы давно богам не внемлем,
сойдутся пламя и вода, и Стрибог сам взъерошит землю...
Но, ты, мой друг, постой, не трусь, чай в голове-то не полова...
От века в век стояла Русь на силе матерного слова!