"Нам известно, вы - столичный житель.
Ваши достиженья нам знакомы
Только не случалось ли, скажите,
Крупных неприятностей с законом?"
Я ответил - "Дяденьки и тёти,
Я покладистый и смирный с детства,
Вы за мной проступков не найдёте...
Кроме хулиганства с браконьерством.
А ещё я из деревни родом,
Много лет дружил с ворюгой Мишкой,
И одной стезёй идя с народом,
Знаю о шпане не понаслышке.
Да и сам я тоже был отжИгой,
Уходя в гулянье тёмной ночкой,
Я в один сапог совал "поджИгу",
А в другой сапог совал заточку.
Осуждая все привычки наши,
И твердя: "Ему не измениться!",
Запрещали настрого мамаши
Дочерям своим со мной водиться.
Волновались бабушки и мамы
За детей, общавшихся со мною,
Как прямой итог такой рекламы,
Я не знал от девушек отбоя.
Правда, дед твердил мне очень часто -
Сам пройдя тюрьму и заключенье:
"Не ленись, учись, балбес ушастый -
Не в деньгах вся сила, а в ученье!"
С детства не привык перечить деду -
Я когда его слова услышал,
Над собою одержал победу
И через учёбу в люди вышел.
Но не скрою - я мужик опасный,
И хотя давно поставил точку,
До сих пор осведомлён прекрасно,
Где моя закопана заточка.
В общем, вырос я из тех "отбросов",
На какие вы в душе плюёте..."
"Не имеем больше к вам вопросов.
Думаем, что вы нам подойдёте."