Она четвертовала вашу раненую приторность
Потусторонним "постенором" нацеленным...
Мини-этнос в переживаниях безголосых
Растворял марионеточное антитело.
Двухнедельное существо хотело Вас,
Потом мутнели на глазах сердца из пластмассы
А я призван уничтожать ваши праздники
Столовыми приборами из серебра
И парикмахеры из сна избегали картины
Пытаясь обрезать стихи безумного, ранимого
В кокон уронили сверток немых линий мы...
Золотых лилий, но не живых...
Карнавалы масок, а талия затасканная
При разговоре засыпала, обжигая все по радиусу...
Дорогая радость! Перестань сдваивать
Мою парадную среду со звуками по радио!
И я, пропитанный, во сне ищу ответы в радуге,
Изогнутой процессом выпитого литра траура,
Роняя на пол половину вечности
В бокалах оставалось чувство выезда на финишную встречную...
...Остановите обморок героя
Лекарством для поднятия второстепенных фраз
А мальчик с флейтой будет убивать прохожих горем,
Воздействуя собой на "наркотический" аншлаг.
Я нарисовал ногтями на воде стены,
Мой поиск в стоге анти-сена мною обречен...
В порядке очереди вогнуты ножи железные
В невозмутимо-не правдивый, вещий полу-тон.
Это пик амортизации, и серый сахар
Застыл в попытке потребить запах
Эта мелочная ночь заставляла падать
Лавинные дожди обратно в кратеры.
**********
Кладовая призывала призраков... И умирала
По холодному полу развивая вены...
Закаленный свет по ветру, среди образов
Врос в нее своею проволочностью...
В цирке кладовых застыло время...
Бетонной гладью приглашая поиграть в ночь
Так аккуратно дозируя словами горечь,
Это наша закодированная точность...
**********
А ты немая, пластилиновая правда, но не моя, жаль...
Скрывайся за вуалью...
И люди падали с мыльных пузырей на радость
Обреченных стимулами. Мое призвание
Записали в роли не сбывшихся желаний
И мы, ненужные, чертили след под проводами.
Комната молилась, тотемам изменяя,
А ты, как и я - неизменяемая.
Незаменимая, моя святая призма
Перестала быть призванной уничтожать признаки,
Рассыпать сахар невидимый
По неизлечимому, обыденному миру.
Может ноши наши позже будут так же сброшены
Как вызовы мои на "Девять-один-один"
Твоя половина принята, но недоношена,
И ты ложила на кол у окна остатки сил.
Не красиво так играла в прятки с нами зима,
Я закрывал глаза, пытаясь разобрать,
Но люди, собирая этот пазл, промазали,
Меня к холодному бетону привязывая.
Как муха на дырявом скотче я обесточен.
Ожесточен, обескровлен, но не брошен.
Приближается мои враг восьминогий,
А я продолжал вылизывать холодный пол...
Этот параллелепипед проклят!
Я истощен, и зеркала изобразили горечь.
А мой почерк начал тлеть в одиночестве,
Когда слепое "нечто" улетало в ночь...
Зрители любили лицезреть с карнизов
Их убивали так непринужденно, бессмысленно
Замкнутые мысли ребенка-дауна из риса...
Это причина моего кризиса...