Она любила Грина с детских лет,
Об алых парусах всегда мечтала;
Любовь, что вспыхнет в сердце, как рассвет,
В своих девичьих грезах представляла.
Считала с детства: да, она – Ассоль,
И с ней всё в жизни будет точно так же.
Судьба, как наяву возникший сон,
Корабль подарит с рыцарем отважным.
В глазах сияли звёзды; жило в ней
Сиреневое чудо ожиданья.
Её герой, - красивый, сильный Грэй,
Даст счастье и укроет от страданья.
Она любила к морю приходить;
У гавани, горами окружённой,
По берегу песчаному бродить,
На корабли смотря заворожённо.
Среди разнообразных кораблей, -
Причаливших или плывущих мимо, -
Ей чудился корабль мечты своей,
Как наяву, - реальный, яркий, зримый.
Тем временем прилив сменял отлив,
Шторма сменяла ясная погода.
В порту менялись часто корабли,
Но было в них обыденное что-то.
По палубам сновали моряки,
На берег чьи-то грузы доставляли,
И то и дело громкие гудки
Нелепым рёвом воздух оглашали.
Суда, почти всегда без парусов,
Пропахшие мазутом, с тусклой краской,
С привычной бранью грубых моряков,
Так были далеки от тех, из сказки.
«Ассоль» ждала, смотря подолгу вдаль,
Приметы алой радости искала.
В глазах туманных плавилась печаль,
Но девушка мечтать не прекращала.
А «Грэй» порою в гавань приплывал,
На шхуне, повидавшей виды в бурях,
И паруса, швартуясь, поправлял,
Но цвет их стал другой с годами,- бурый.
«Грэй» жизнь со всех сторон узнать успел,
В нём поселилась некая усталость.
Обветренный, он с виду огрубел,
Душа же романтичною осталась.
Он о любимой девушке мечтал
С глубокими бездонными глазами,
Портрет в воображеньи рисовал
Её, - такой особенной, - той самой!
«Ассоль» заметил он на берегу,
И взгляд её случайный тронул душу.
Волною смыло прежнюю тоску.
Он в сердце страсть и нежность обнаружил.
Но девушка не видела его,
Не замечала пристального взгляда.
Он звал её. Не слыша ничего,
Она твердила: «Мне лишь Грэя надо».
Он много раз пытался подойти,
Прохожих задевая ненароком.
Но каждый раз вставало на пути
Препятствие, воздвигнутое роком.
Нередко многоликая толпа
«Ассоль» от «Грэя» ловко оттесняла.
В коварном искушении судьба
Их не сближала, не соединяла.
Однажды «Грэй» за нею побежал.
Она в сарае спряталась в испуге.
Он долго-долго девушку искал,
Но не узнали люди друг о друге.
Всё реже стала бегать на причал
Она, себя назвавшая «Ассолью».
Он ждал её; увидя, вслед кричал.
Молчание в ответ терзало болью.
Мелькали дни, как чайки над водой,
Перерастали в месяцы и годы.
Мечтательница, ставшая седой,
Как прежде, шла на берег, на природу.
На море было тихо. Солнца свет
Слепил глаза, стократно отражаясь.
На лодке, прослужившей много лет,
Плыл кто-то, к побережью приближаясь.
Из лодки вышел старец с бородой,
Что, видно, рыбаком всю жизнь работал.
Такой же, как она, совсем седой,
Он нёс в руках сияющее что-то.
Кусочки ткани, - алой изнутри,
Но бурой, солнцем выжженной, снаружи.
«Они твои, - старик проговорил, -
Я их в открытом море обнаружил.
Однажды разыгрался сильный шторм.
Я к берегу хотел уже причалить,
Но вдруг сквозь шум услышал странный стон:
Звучал призыв о помощи отчаянно.
Я поспешил туда, но опоздал:
Судёнышко разбила буря в клочья.
Я лишь лоскутья с бывшей мачты снял.
На них я обнаружил чей-то почерк.
Написано там было: «Паруса
Отдайте той, что о любви мечтала.
Я видел необычные глаза
Той девушки, что встречи так искала.
Искала долго, только не нашла.
Что ж, значит не судьба прожить нам вместе.
Но я её любил, она была
Мне Богом предназначенной невестой.
Нас море не смогло соединить,
Так пусть сведет навек в союзе небо.
Я ей желаю долго-долго жить,
И чтобы бренный мир врагом ей не был.»
Старик отдал лоскутья и уплыл.
Она взяла, боясь пошевелиться.
Закатный вечер берег озарил.
На языке своём кричали птицы.
Подкралась ночь неслышно, но она
Стояла так же, словно изваянье.
Но показалось: полная луна
Ей посылала странное посланье.
Настало утро. Группа рыбаков
Привычным скарбом лодку нагружала.
И увидала: в куче лоскутков
Недвижимая женщина лежала.
1-2 августа 2007г. Москва.