Я видела не раз, как умирает человек,
Но, сострадая, не знала, как помочь,
Где... спрятан жизни бренной оберег?
Как страх пред смертью превозмочь?
Кто уходил бесшумно, по-английски,
Порой, не успевая, слова проронить,
А кто с улыбкой под коньяк и виски,
Чтоб завтра по утру продолжить жить.
Я лицезрела... как немощные старики,
Одни, заброшенные внуками, детьми,
В миазмах задыхаясь, одно твердили:
"Сдохнуть мне скорее, дочка, помоги."
Как пожирала жадно раковая опухоль,
Цветущих женщин в возрасте Христа,
Как она же в возрасте Бальзаковском,
Могла у матери отнять любимое дитя.
Отчаянье. Исход жестокий не сломить.
А на глазах... просящих помощи глазах,
Одно... бездонное желание ещё пожить,
Как тонущее судно и SOS его в морях.
Гласит, гласит теперь уже бездомный:
"Воды, воды подайте"-но не проглотить,
Готов на кладбище участок скромный,
Что-либо не возможно больше изменить.
Сожрала заживо плоть раковая опухоль,
Боль адская... иссякло всякое терпенье,
Тобою сыграна в спектакле жизни роль,
Откройтесь же глаза хоть на мгновенье.
Чтоб посмотреть, что видели ещё вчера,
Чем дорожили вы до слёз на этом свете,
Ну а потом... глаза закрылись навсегда,
В твоём разыгранном с судьбой дуэте.
Меч спрятан, работу выполнил каратель,
А ты... в другом, возможно, измерении
Проснёшься, как небесный наблюдатель,
Без капли боли, страха и без сожаления.