Именно здесь, на Тихой площади, самой маленькой площади её Города, и самой затерянной в переплетении дворов и улиц (даже картографы игнорировали её, а ведь до чего дотошные люди), находился небольшой фонтан. Он был очень стар и не работал, пересохшая чаша сиротливо поблескивала на солнце стеклянной мозаикой дна, ржавели трубы. Глядя на все это трудно было поверить, что когда-то он мог наполнять здешний воздух свежестью и журчаньем. Впрочем, даже если б он работал, зрителей нашлось совсем немного, тут так редко кто-либо появлялся... Глухой, заросший вьюнком забор, да изгородь из акаций и шиповника надежно скрывали испятнанный лишайником серый кружок асфальта.
Она вынырнула из гущи кустов, когда часы на Худой башне пробили шесть. Кроссовки, джинсы, клетчатая рубашка, чёлка на глаза. Удивленно хлопая ресницами, будто совершенно случайно и совсем уж неожиданно здесь оказалась, она села на низенькую лавочку в тени акаций. Ласковое солнце бабьего лета (синоптики, как ни странно, не ошиблись в прогнозах) было еще высоко, но ей виделось, как, пройдя множество оттенков, небо выберет черный цвет, как двенадцать гулких ударов впустят в Город полночь, и блестящие брызги звезд... Что будет дальше, пока не придумалось, но что обязательно что-то волшебное - в этом, конечно же, не было и тени сомнений. Только все это потом, потом. А сейчас...
Листва высоких тополей серебрилась и перестукивала в струях теплого ветра, за заборами глухо падал белый налив, невидимые во все еще густой зелени приземистые домики-кубышки распускали нити запахов стряпающих кухонь: борщ, котлеты, всевозможные закрутки-заготовки, пироги со всякой начинкой...
И вот уже полтора часа пролетели. Ожидание ведь совсем не скучно. Когда ты внимателен, для тебя каждую секунду происходят миллионы интереснейших вещей. Одно лишь течение облаков чего стоит? А всякие жучки-паучки, бабочки-стрекозы? Вообще кладезь.
За такими вот мыслями ее и сморило. Впрочем, ничего удивительного, после ловли-то лунных зайцев. Почти сутки на ногах, а впереди, похоже, еще одна бессонная ночь.
Ветерок нежно касался ее волос, осторожно трогал виски, сомкнутые веки. Ей снилось, как она гуляет по знакомым с детства улицам родного Города, гуляет за руку с мальчиком, темноволосым, ласково улыбающимся ей. Потом откуда-то стал слышаться приятный голос, журчащий что-то о монетках, брошенных в воду и обратившихся золотистыми рыбками, и о чудесной способности этих рыбок исполнять самые заветные желания; о том, как они каждую осень плывут зимовать по лунным лучам в чашу старого фонтана на затерянной площади одного маленького города, и о том... Голос затих. Теперь она видела себя парящей над асфальтом, кружащейся пушинкой в дыхании воздуха. Крохотная легкокрылая фея. Мимо сновали полосато-волосатые шмели, их влекли сюда мягкие белые граммофончики усеявшие сверху до низу стебли вьюнков. Шмели басовито гудели: "Здрравствуйте, юная леди". Она смеялась и щекотала им брюшки, они жжутко смущались.
Затем полетела к фонтану, и тот оказался совсем не похож на ветхого старика, каким был наяву: били вверх, звенели золотистые струи, летели брызги, над водой зависла хрупкая радуга. Она поднялась выше и увидела, как оживает узор на дне чаши. В бирюзовой воде, медленно поводя перьями плавников, плавали рыбки. И вдруг, кто-то резко дернул ее вниз. Мгновение и вода оказалась совсем близко, совсем близко сверкнула чешуя, похожая на маленькие монетки. И чуть не упав с лавочки, она окончательно проснулась. Вскочила, завертела головой. Со всех сторон площадь обнимала уютная темнота. Было прохладно и влажно. Ярко желтело надкушенное яблоко луны.
- Ой, сколько проспала-то. Даже звезды все вылупились.
И тут же прикрыла рот ладошкой, так странно прозвучал одинокий голос в тишине.
- Должно быть совсем скоро, - уже шепотом произнесла она. И ведь ни на секунду не задумалась, откуда все знает.
Первый удар башенных часов, заставил ее вздрогнуть, непрошенные мурашки побежали по коже. Она стояла, замерев, любуясь ошеломленно, как в каменную чашу посреди площади начинает струиться лунный свет. Это выглядело..., как северное сияние, или, может, как подсвеченный изнутри колышущийся легкий туман, или просто-напросто самое настоящее волшебство. Мерцали звезды, похожие на капли.
Еще угасало эхо последнего, двенадцатого удара, а она уже перегнулась через бортик, и смотрела вниз, но там было все также сухо.
- Уууу, - разочарованно прогудела сквозь вытянутые трубочкой губы.
И тут же, улыбнувшись, добавила: "Ну, ничего страшного". Достала давно припасенную монетку, размахнулась и бросила (не забыв, конечно, загадать желание). А та, блеснув медной искоркой, неожиданно, с громким всплеском, исчезла на дне давно пересохшего фонтана.
- Вот и все.
Где-то далеко-далеко в совершенно другом городе в эту самую минуту проснулся от необыкновенного чувства темноволосый мальчик, он знал, что теперь все будет правильно, теперь точно все будет так, как должно быть, все-все-все. Утром он купит билет на поезд...
В лунном свете плескались золотистые рыбки.