Отбомбилось лето – зноем, грушами да сливами.
Ург Цветастый под сосной осень желтогривую
с распростёртыми руками встретил, как сестру свою:
светлой нежности ростками и – немного – грустью.
...Мне хотелось поскорее с Ургом повидаться,
посидеть с ним во дворе и, хотя бы вкратце,
рассказать о тех проблемах, что не разрешаются,
и дождаться наставлений пёстрого китайца.
Был Цветастый Ург китайцем или небожителем? –
я поинтересовался. Он пренебрежительно
покивал, – и вскоре мы с ним у кустов паслёновых
фильтровали чай сквозь мысли, – жёлтый сквозь зелёные.
Вяз ронял листвы убранство, словно бы раздумывал.
“Следует ли опасаться полного безумия?” –
я спросил, поскольку часто чувствовал сомнения
в том, что жизнь в борьбе со счастьем совместима с ленью.
Ург сказал: “Забудем опыт – в небесах считать ворон;
возвратясь в свои окопы, делай всё наоборот.
Очень скоро прояснится существо твоей проблемы;
оказавшись о ч е в и д ц е м , ты узнаешь, как нелепо –
опасаться обострений невозможных состояний,
ибо – что в нас переменно? То же, что и постоянно.”
Силясь возразить, я понял, что у ж е вполне безумен.
Ург сидел совсем спокойно – и свирепо скалил зубы.
От умалишённой мины рассмеявшись, я затих,
позабыв свой чай с малиной. (О волнениях пустых
и секретных черепашках, пожирающих прохожих,
в хлорофилловых тельняшках под мутировавшей кожей
я теперь не думал вовсе.) Вдруг – на раннюю луну
взгляд поверх паслёнов бросив, Ург прозрачно намекнул
об иллюзии п о с л е д н е й , – той, что до поры спала,
отбомбившись зноем летним, – в амальгаме зеркала.........