Восхождение
Всё шире ступени
Всё легче идти
Груз дня растворён пустяками
И тяжести нет
И слышен сонет
Пугает его совершенство
И всё же один
Препинания знак
Восстал запятою кривою
Как волк одинок
Средь серой гармонии строк
Иль нотою фальши с жирной чертою
Звякнул на верхней октаве воя
Так надо
Чтоб был
Стальной небосклон без изъяна
И шли по ступеням колонны к нему
На гостя не глядя и зная
Секрет сохранён небесами
Порукою им тишина
Её не нарушат колючие стебли
Огнями молчащих цветов
Не выдаст гримасой
Подножный покров
Землю укрыли кирпичные маски
Корабль "Император"
Ах, Пётр Алексеевич, мин херц,
Понять тебя не сложно
На месте твоём быть –
Да никогда!
И дело тут совсем не в родословной,
Не в звёздах, Брюсом объяснённых,
Не всепьянейший трезвый тут расчёт,
А просто жаль… галерный флот…
Андреевские стяги золотятся,
На запад обращён упорный взор,
Штурвал сжимает твёрдая рука
И головы плывут как арбуза,
Но убедить меня так трудно,
Что было это всё не зря,
Когда галеры у Казани тихо гнили,
И корабельные леса рубили на комоды,
Апраксин Федя рвал власа седые
И плакал над штандартом адмиральским…
Но вдруг, совсем недалеко,
Лишь в четверть часа хода на галере,
Уже Чесменский граф выходит
Поглядеть на дело рук твоих,
Но взгляд его опять печален:
Зовёт цыган, Нарышкина зовёт и братьев
И утешается вестями о добрых рысаках…
Так что же, скажете, не так?
Что заставляет сомневаться?
Ответ в волнах:
Печаль Романовых избыть не удаётся…
В виду кремля
Имперская краса…
И будто бы стыдятся купола…
Но нам-то что за дело?
Когда блестит река
И белый камень растворён в волне,
Нам, кажется: звонят колокола
И облак белый несёт привет Вероне
И кружится от счастья голова -
Не выйдет больше так «неклеевито»,
И будут помнить руки мастеров
Узор фрязей Фиораванти,
И скажут, но уже о нас:
«Тут каждый мастер,
Но никто не кинет место родовое
Из-за одиннадцати рубленых монет».
Течёт изогнутая синь,
И словно гуляй-город с ней
Спешит полозьями мостов
Оставить след в невыпавших снегах
Холодный и седой…
Серебряное поле
Раскололось поле ручейком
Не хватило сил сопротивляться
Легче взором ветра пролететь
Чем следы топить во снеге влажном
Разводила краски на воде
Милая нестойкая природа
Может быть грустила о тебе
Может быть немного спать хотела
Только красок явно пожалела
Чтобы грусть на молодость сменить
Скатертью как щедрой самобранкой
Всех голодных рожью одарить
Не пройти, не вызреть в этом поле
Ждать и плакать вьющимся ручьём
Не печалься о холмистой доле
Возвращайся к белой печке в дом