Как над пропастью во ржи,
погрузившись в море лжи,
зацепившись краем жизни,
всё кричим «вора держи!»
За бронированой дверью,
в тишине отдельных нор,
где-то во поле под Тверью,
в битвах с чудью, в стычках с мерью,
четко клацает затвор.
Разгулявшись в бранном поле,
окровавилась душа,
нет названья той крамоле,
но цена ей - три гроша.
Рыком ночь, не видно дали,
глухо стонут небеса,
и припомнится едва ли,
в спешке детская слеза.