Нет мертвее мертвеца,
тень осыпалась на лица,
и посланье к праотцам
ненаписанное снится.
Застекленными глазами
сквозь распухшее окно
обливаются слезами
быль и небыль заодно.
Рядом звон победных маршей,
дальше – все на марш-бросок,
и уже не станет старше
продырявленный висок.
Только влажные ладони
прижимаются к груди –
кто убит, тот не утонет,
остальное – впереди.