В глубочайших кататромбах кровеносной Вены –
десятиэтажный mon Со~дом –
возвысился под землю.
В нём:
марьяж божеств, глодая косточки игральные,
за прочим блудоделием хандрит.
Она – аутопсическая жрица, –
коллекционирует питательные платья
с откровенно окровавленными вырезами
(выполнены все – столовыми приборами)
от лунного сплетения до горла;
(свежесодранные платья освежёванных служанок,
кожа ног – сапожки иногда),
Он – любитель заплести железную косу острейшего стиха
на собственном затылке.
В целом – ницшее и телом и душой, густое естество.
Венера, перемерив первое кольцо Сатурна, в гневе:
–Золотые кольца выеденного лица не стоят.
–Вырви мой чесночный зубчик в наказанье…
–Все служанки вон из кожи вылезли, – шипит Она,
подкармливая грудью плотоядный циклопизм росянки, –
ужинать пора.
–Колючее спагетти проволоки с битым хрусталём?..
–О нет, стихи, стихи с подливкой серебра.
–Пожалуйте…
*
* *
Равнобедренный Треугодник
Солнечное чучело с торчащим из-под чёлки
Ворохом соломенных лучей – аркады чертит
В воздухе простым карандашом, на синих стёклах
Спичкой выжигая знаки черноплодной смерти.
В домике одном, где в детском смеходиспансере,
Обручальным кольчатым червём сдавив грудину,
Восседало на стене Оно – в следах недавней веры
В яйце~клетках мозга заперев птенцов Гордыни.
То – Гомункулус в салоне внутренностей колбы.
Феерически распущенный жарптичий веер
Округляет хлоро~форму ноздревого ромба.
В пазухе скрежещет кокаиновый конвейер,
Ты, о ты! И чах и чих, сенная лихорадка!
Девственница в шёлковом наморднике порока,
Препарируя
____________кривой
___________________строкой
___________________________зубную кладку,
Орошаешь грядки губ обильным кровотоком.
В очистительном святилище родных страданий
Бабочка-тюремщик трёт решётчатые очи,
Источает эрогенный смрад закрытой раны.
Также ты – всем сердцем вакханалия клокочет…
*
* *
–Очень, очень, а сейчас, мой Мерзкий, пожелай
маниакальной ночи мне…