В чистом поле ветер гонит облака.
В чистом поле не укрыться никуда.
В чистом поле – словно сам я чище стал
и восторг испытал.
От бескрайней лазоревой дали, аромата нескошенных трав.
Пока ноги шагать не устали – я природы венец созерцал.
И раскинувши в стороны руки, словно птица паря в вышине,
я летал над бескрайней землёю, как песчинка в природной игре.
Только кто-то сменил настроение и на этот чарующий мир,
притащил черноты наваждение, грозных сил нескончаемый пир.
В чистом поле молний свет, ливень с градом, силы нет
удержать свой страх внутри, даже травы полегли.
Нескончаемой дугою расцветает небосвод,
ветер свищет, ветер воет, гром грохочет, гром ревёт.
Небо ниже, ниже, ниже, словно хочет раздавить.
В чистом поле я всех выше и сейчас меня убьёт.
И лицом в сырые травы, сжаться в маленький комок.
Превратиться в мышку, в гада, в муравья, в личинку, в мох...
Всё равно в кого, но меньше, чтоб глазами не найти,
чтоб на этом чистом поле потихонечку ползти.
От ударов близких молний сушит тело и болит.
И от страха мысли сводит, жизнь на ниточке висит.
Сколько ж можно, где же край, где ж конец моих мучений?
Столько злобы, перестань, ты сильнее нет сомнений.
Вдруг затихло, я живой! Господи! Какое счастье.
Снова свет над головой...
Я живой, живой, живой.
Только, вижу краем глаза, шар малиновый висит.
Весь искрится, шепчет что-то, не спеша ко мне летит.
Шаровая молния, не бежать, шаровая молния, не дышать.
Замерло всё внутри: даже сердце, на полустуке в пятки ушло.
Вот оно наваждение, вот оно, приползло.
Медленно, очень медленно, шар, шипя, как ползучий гад,
улетел неизвестно куда, я же стоял неуверенный,
что, по-прежнему, это я.
Но навечно останется в памяти материнская злоба земли.
Для неё человек лишь творение: из мяса, костей и воды.
11.02.1991